Поклянись, что моя
Шрифт:
Мое сердце бьется в груди, словно пытается вырваться наружу. Я сжимаю кулаки, стараясь хоть как-то удержать себя под контролем. Я должен остаться спокойным. Я должен понять, что все это означает, но Кристен не останавливается.
— Ты действительно думаешь, что если бы это было настоящее похищение, какой-нибудь прохожий смог бы помешать, просто подняв шум? — Она улыбается,
Трюк? Моя голова кружится от услышанного. Она все это спланировала? Все это время? Я начинаю отдавать себе отчет, что именно она вселила мне все эти сомнения, заставила поверить, что Сара, как и Элайна, все еще в опасности. Я волновался о том, чтобы не причинить ей боль своими словами, но оказывается беспокоиться нужно было о другом. Она переиграла меня. Шах и мат. Мое тело напряжено, мысли скачут в панике.
— Зачем? — Только и могу выдавить из себя. Мой голос звучит слабее, чем я хотел бы, и это злит меня. Я не должен показывать ей, что она выиграла.
Кристен пожимает плечами, будто это все мелочи, будто я задал глупый вопрос.
— Мне было скучно, — спокойно говорит она, наблюдая за мной с наслаждением, будто мое потрясение ее развлекает. — И еще мне понравилось наблюдать за тем, как она убивается за тобой. Посмотри, в кого ты ее превратил, Блейк. Разве не весело было наблюдать, как она страдает?
Ее слова, исполненные ледяной ненависти, поражают меня. Я чувствую, как телом пробегает дрожь, когда до меня доходит вся глубина ее манипуляций. То, как она играла когда-то, как манипулировала, наконец выводя все на свою сторону. Однако это были только детские баловства по сравнению с тем, что происходит сейчас. Это не просто ревность. Это что-то гораздо хуже.
— Ты не представляешь, как легко было заставить тебя сомневаться, — продолжает Кристен, ее взгляд горит удивительным холодным огнем. Она идет, прохаживаясь мимо стола, проводя пальцами по его краю, а я ловлю себя на мысли, что мне ненавистен один ее вид. Все в ней, — до мельчайших
— Кажется, мне это удалось, — ее голос становится едва слышным, но в нем звучит угроза, и ледяные муравьи пробегают по моей спине. Кристен стоит, не скрывая триумфа. Я ловлю себя на мысли, что она действительно запудрила мне мозги. Я бы в жизни не подумал на бывшую жену.
— Что ты сделала? — страх за Элайну и ребенка наполняет меня. Я даже сам не успеваю осознать, когда в голове вспыхивает именно это утверждение: «ребенок». Не как нечто запредельное или несуществующее. Мысль о ней вспыхивает ярким пламенем в голове, будто это нечто естественное, неоспоримое. Ребенок. Не просто предположение.
Кристен пожимает плечами:
— Все, что хотела, я уже сделала, — ее голос снова приобретает покой. — Тебе нечего бояться. Я больше в тебе не заинтересована.
Но ее тон говорит обратное, и я чувствую, как внутри меня что-то щелкает. Что-то не так.
— Элайна, — выпаливаю я, осознавая, что больше не могу оставаться здесь ни на мгновение. Я мчусь к выходу, собирая вещи на ходу, не обращая внимания на ее язвительный смех. Влетаю в машину, глушу мысли и жму на газ. Я еду быстрее, чем когда-либо. Машина несется по улицам, нарушая все возможные правила. К чертям правила. Мне плевать, даже если бы меня остановили, им просто пришлось бы мне уступить, а иначе не обошлось бы без драки.
Подлетая к дому, я выпрыгиваю из машины и забегаю внутрь.
— Элайна! Элайна, где ты? — мои крики эхом раздаются по пустому дому. Суетно оглядываясь, я резко останавливаюсь, чувствуя, как выбивает дух из груди.
Элайна лежит на полу, посреди гостиной, полностью обездвижена.
Она без сознания.
Конец первой книги