Поклянись, что моя
Шрифт:
Только успеваю поправить последнюю подушку, как дверь открывается. Блейк входит, даже не взглянув на меня. Он сразу идет к комоду, быстро вываливая туда ключи, телефон и все, что у него было в карманах. Мои глаза цепляются за его вид. Его волосы в привлекательном беспорядке, как будто там побывали чьи-то руки, и если бы я не знала Блейка, то решила бы, что он нанял девицу легкого поведения, чтобы развлечься.
— Привет, — мой голос дрожит, но я стараюсь держаться как можно спокойнее.
— Привет, — его тон холодный, он даже не смотрит на меня. Блейк проходит мимо, снимая пиджак на ходу. — Я в душ и обратно.
Что
Блейк проходит мимо меня, бросая дорогой на спинку пиджак. Поблизости я вижу четче, насколько его рубашка скомкана, а манжеты… где запонки? Утром они были, я точно это помню.
Я застываю на месте, ощущая легкий аромат. Не совсем мужской, но и не определенно женский. Что-то знакомое, но непонятное. Мое сердце увеличивает ритм. Рот так и отвисает, неужели это связано с делом и моим похищением? Может, потому он так взволнован? Вдруг они нашли виновника? Эта мысль заставляет сердце биться быстрее.
Блейк уже исчезает за дверью ванной. Я остаюсь лицом к лицу с этим странным ощущением подвешенности в воздухе, не в состоянии сдвинуться. Он был настолько погружен в свои мысли и отчужден, что даже не заметил моего заплаканного лица и творящегося вокруг беспорядка. Банка нутеллы, сладости на столе, пустые бумажки, легкий беспорядок. Я застываю на месте, все мои мысли путаются. Вода начинает литься и я слышу, как Блейк принимает душ.
Через несколько минут он выходит, уже переодет. Рубашка свежая, его волосы в полном порядке, но взгляд все такой же отстраненный.
— Не жди меня, вернусь поздно, — бросает он мне буднично, направляясь к двери.
Я замираю, ошеломленная. Когда это я его ждала с работы? И почему он говорит это так, будто мы супружеская пара, которая уже много лет вместе? Словно между нами есть нечто большее, чем эти недосказанные чувства и то, чего я так долго пыталась достичь, стало вдруг реальностью, но в какой-то другой форме.
Что с ним?
61
Находясь у окна, я смотрю в туманное отражение на запотевшем стекле и мысленно возвращаюсь к сегодняшнему утру. Все прошло как-то странно. Элайна выглядела слишком спокойной, когда я собирался уходить. Не та Элайна, к которой я привык за последнюю неделю — то истерическая, то слишком эмоциональная, в слезах или поникшая. В ее глазах было что-то другое. Вспоминаю ее тихий вопрос:
— Ты снова уходишь?
Тогда я не придал этому значения. Остановился, перестав натягивать галстук, и посмотрел на него, ответив сухо «да», не слишком углубляясь в ее состояние, сосредоточившись на том, что должен был сделать. Я просто не понял, что она хотела сказать, что она пыталась донести что-то важное, но остановилась на полуслове.
Она выглядела не очень хорошо.
Меня это мучает.
Смотрю на свои руки, вспоминаю, как ее взгляд задел меня, но я отмахнулся от этого, погрузившись мысленно о встрече с Кристен. Я думал, что делаю правильный выбор, что вернуться к тому, что было с Кристен, это ответ. Но сейчас, через неделю с момента ее приезда в мой офис и того, что началось между нами после, я здесь, снова в ее квартире, и понимаю, что что-то внутри меня изменилось. Я думал, что смогу вернуть былые чувства, но ошибся.
Меня вырывает
— О чем думаешь, дорогой? — шепчет Кристен, обняв меня за плечи. Я возвращаюсь из воспоминаний о недоговоренном разговоре с Элайной сейчас. Когда все началось? Как я разрешил этому затянуться?
Повернувшись к Кристен, я смотрю на нее. Она так же красива, но что-то изменилось. Я не могу не сравнивать ее с Элайной. Нос не такой, улыбка не такая яркая. А Элайна… Если честно, то я даже не помню ее улыбку, ведь она так давно не улыбалась. Как по инерции, я вспоминаю нашу первую ночь с Элайной. Тогда я хотел ее, не думая ни о чем. И вот, глядя на Кристен, я вдруг понимаю, что не так. Это не любовь. Между мной и бывшей женой осталась только страсть, но и она давно изжила себя.
— Прости, Кристен, нам нужно остановиться, — слова получаются сами собой. Я даже не до конца понимаю, что говорю, но чувствую, что это правильно.
Улыбка резко сползает с ее лица, и она отшатывается, словно от огня, глядя на меня с удивлением, будто я поразил ее в самую глубину души.
— Прости?.. — ее голос дрожит от неожиданности, но я не собираюсь отступать.
— Все это было очень хорошо, но уже не то. Наверное, это нужно было нам обоим, чтобы наконец понять, что все это действительно осталось в прошлом, — здесь я останавливаюсь, дав ей немного прийти в себя. — У меня больше нет к тебе чувств, Кристен, — выпаливаю как на духе и чувствую облегчение, накатывающее волной от этого признания, которого я оказывается так боялся.
Кристен смотрит на меня внимательно, дыхание ее медленно учащается. Мне кажется сейчас вот-вот что-то произойдет, какой-то взрыв, вспышка. На меня посыпятся обвинения, крики и слезы. Возможно, заслуженно, и я готов это принять. Я жду гнева, ее уязвимости, в самый пик ее эмоций, но вместо этого она словно по щелчку гасит все это и расплывается в холодной улыбке.
Я слышу ее голос, он раздается по комнате, как удар молнии.
— О, и я, кажется, знаю причину… Ее зовут Элайна, — произносит она, и ее слова на мгновение обездвиживают меня.
Шок парализует каждую клеточку моего тела. Мои ноги словно приросли к полу, и я не могу сдвинуться с места. В голове вспыхивает хаос, но как бы я ни старался, не могу осмыслить сказанное. Кажется, будто она говорит на незнакомом языке, но Кристен продолжает, ее голос набирает ядовитую силу, и я чувствую, как волна потрясения накатывает на меня.
— Что такое, Блейк? Ты думал, я не знаю о ней? — ее улыбка расплывается, превращаясь в что-то злорадное, и я, ошеломленный, остаюсь на месте, не могу произнести ни слова.
— Это я с ней сделала. Я заставила тебя думать, что это те же похитители Сары на нее напали, — ее слова, словно клин, проникают в сознание. Мой разум отказывается принимать услышанное.
— Что? — мой голос дрожит, вряд ли это можно назвать ответом. Слова не находят выход, словно в горле застрял ком. Кристен только улыбается, ее губы снова искривляются в удивительной, холодной улыбке. Она будто наслаждается этой игрой, каждым моим вздохом, моим потрясением.
— Ладно тебе, Блейк, ты же умный. Странно, что ты раньше не догадался, — она делает шаг вперед, ее голос звучит, словно она издевается, играя моими мыслями. — А ведь я не лгала, когда говорила, что у меня к тебе важное дело.