Поколение
Шрифт:
— Надо о людях заботиться, чтобы они по-человечески жили, — зло прервал Виктора Грач. — А ты только восторги изливаешь. Ах тайга, ах Сибирь, ах Север! Наконец, поймете ли вы, романтики несчастные, что здесь люди не только работают, но и живут. Если человек проработает на Севере даже год или два, то и это немалый кусок его жизни, а люди находятся здесь и по три — пять, а то и по десять лет… А вы уперлись в своем институте и талдычите: строить дома в тундре в три раза дороже, чем в Ленинграде, и знать ничего не хотите.
—
— Не знаю. Только людям надо нормальную жизнь обеспечивать. — Грач метнул недобрый взгляд в сторону Виктора и с вызовом добавил: — А может, и дворцы. На Севере люди своей работой их заслужили. Города здесь надо строить, города…
— На этих болотах, средь комарья? — вспылил Виктор. — Мало того что мы загибаемся, а ты еще хочешь привезти сюда детей, женщин, стариков.
— Ты в вагончиках живешь, а они в настоящем городе, с ванными, паркетом, кино, спортивными залами, — не сдавался Грач.
— Если на дворе пятьдесят градусов мороза, снег выше головы и полгода полярная ночь, а летом болота свои пасти открывают и комарье поедом ест, то не спасет никакой комфорт. Не будешь же ты сидеть все время в квартире, ведь и работать надо…
— Надо. Но я буду знать, что хоть после смены приду домой, где все по-человечески. Ты слышал, что Лозневой на этот счет толкует?
— Слышал… — буркнул Виктор. — Олег Ваныч тоже не святой…
Но Грач, словно не слыша этой реплики, продолжал:
— Лозневой говорит, что осваивать Север без городов — это всего лишь тактика. Тактика сегодняшнего дня, когда нам надо скорее и с меньшими затратами выхватить у Севера его нефть и газ. А стратегия в том, чтобы надолго обживать Север, строить здесь современные города. И по-хозяйски распоряжаться богатствами приполярной Сибири. Пенки легко собрать, но ими сыт не будешь… Вот у него государственный подход. А вы, молодые да горячие, хотите наскоком, как Мамай.
— Те нефть и газ, какие здесь подсекли геологи, не пенки, — возразил Виктор. — И уже сейчас доказано, что этот газ можно брать без затрат на строительство городов.
— Сам себе и противоречишь. Гигантские масштабы добычи, а брать все это наскоком…
— Да не наскоком! — рассерженно закричал Виктор. — А техникой, которая заменит людей. Люди только пробурят скважины, проложат трубопроводы, установят оборудование и уйдут, а за них будут работать умные машины, электроника.
— Красивая сказка…
— Так уже делается и не только за рубежом, но и у нас, в Туркмении, например.
— И все-таки без налаженного быта здесь не обойдешься, сколько бы он ни стоил, — упорствовал Грач.
Прямо к берегу реки, где сидели ребята, подъехал трактор.
— Хватит баланду травить! — вынырнул из его кабины мордастый парень. — Там сварщики трубы ждут.
— А мы кто? — сердито ответил Стасик Новоселов. Он
— А мне плевать, кто вы. Здесь надо вкалывать, и нечего прохлаждаться, — стараясь пересилить шум мотора, выкрикнул тракторист. — Привыкли учиться заочно и думаете работать так же.
Это был Арсентий Макаров, «из местных кержаков», как его называли в отряде ребята. Здоровый, всегда с красным, точно из бани, лицом, парень такой злющий до работы, что мог из любого вымотать жилы. Ребята не любили его за то, что он чуть ли не в каждом, кто прибыл в тайгу из города, видел бездельника.
Глядя на городского парня, с ехидством говорил:
— Белые руки чужой труд любят…
Вот и сейчас Арсентий недобро оглядывал своими маленькими едкими глазами парней, собираясь «повоспитывать» этих лентяев.
— Покурить-то мы можем? — зло отозвался Мишка Грач. — С утра без передыху ворочаем твои трубы.
— Здесь не Крым. Здесь вкалывать надо! — прикрикнул Арсентий и тяжело спрыгнул с гусеницы трактора на землю.
— За меня не бойся. Лучше покрепче держись за свои штаны.
Арсентий удивленно выпучил глаза, беззвучно открыл и закрыл рот и только тогда спросил:
— Это при чем тут мои штаны? При чем?
— Потерять можешь. Они у тебя падают.
Арсентий непроизвольно потянулся к своим брюкам, висевшим ниже живота, но тут же, словно боясь обжечься, отдернул руки и угрожающе пошел на Мишку.
— Поговори у меня еще, салага… Поговори…
— Ты полегче, — поспешно вскочил с земли Грач, — а то и схлопотать недолго… Полегче…
— Кто? Я? — взъярился Арсентий, и широкое его лицо еще больше покраснело.
Перед ним словно из-под земли вырос Вася Плотников. Рядом с верзилой Арсентием он казался подростком, но в нем было столько решимости и бесстрашия, что Арсентий в изумлении остановился. Он смерил с ног до головы щуплую фигурку Васи и рявкнул:
— Прочь, детсад!
И отшвырнул с дороги Василия. Но тот через мгновение опять оказался перед ним и повис на его руке. К Арсентию бросились Стасик Новоселов и Игорь Самсонов. Грач, резко качнув свое гибкое тело в сторону, сделал мгновенный выпад, и голова Арсентия дернулась.
— Да вы что?! — испуганно закричал Виктор. — Вы что? — и прыгнул в середину дерущихся.
Труднее всего было унять Арсентия. Стряхнув с руки Василия, он хватил своим кулачищем Мишку. Но тот легко увернулся, и ослабленный удар скользнул ему по плечу. Тут же Арсентий получил прямой удар в скулу и взъярился как медведь. Ребят расшвыривал, стараясь добраться до главного своего обидчика — Грача. Мишка, как заправский боксер, делал обманные движения, то резко приседал, то отскакивал в сторону. Виктор метался между Грачом и Арсентием, сдерживая их удары.