Покой средь маков

Романов Кирилл

Получив комплект снаряжения, включавший в себя: разгрузочную систему, стальной чёрный шлем с парой наколенников, увесистый ранец, дополнительные вещевые мешки, короб с пистолетными патронами и сам пистолет-пулемёт, А’Ллайс принялась дожидаться, когда все остальные солдаты закончат с получением амуниции, между тем доукомплектовывая ранец вещами из своего чемодана…

На выдачу снаряжения остальным солдатам потребовалось сорок минут, во время которых девушка внимательно наблюдала за порядком очереди и дисциплиной

солдат – мало ли что взбредёт в голову людям, которые получили в своё распоряжение боевое оружие?

И вот наконец, когда с получением снаряжения было закончено, герр-гауптман Штерн отвёл А’Ллайс и новобранцев обратно к машинам, где они, оперативно погрузившись по кузовам, отправились в сторону распределительного пункта.

В этот раз дорога заняла всего лишь десять минут, за которые Коллинз почему-то не проронил ни единого слова: возможно, просто побоялся вести беседы с теперь уже серьёзно вооружённой А’Ллайс – вдруг спросит что-нибудь не нужно, и девушка пальнёт?..

Распределительный пункт представлял из себя маленький размеров воинскую часть внутри города. Здесь, как и на складе, группе прибывших новобранцев по-прежнему не было суждено надолго задержаться: всех их довольно быстро распределили по батальонам несколько адъютантов с деревянными планшетами в руках.

Закончив с рядовым составом, адъютанты принялись к распределению младших офицеров, из представителей которых здесь, на ночном, скупо освещённом плацу, была одна лишь А’Ллайс.

– Фрау фон Берх? – отвлёкшись от планшета, посмотрел на девушку молодой адъютант в круглых очках.

– Так точно! – коротко ответила она, стоя по стойке «смирно» и смотря вдаль впереди себя.

Проведя взглядом по офицеру, А’Ллайс предположила в мыслях: «Очередной юнец, скорее всего, прошедший ускоренные офицерские курсы».

– Вас приписали к двадцать второй пехотной дивизии «Великий Кайзер», – тем временем оповестил адъютант и начал вести указательным пальцем левой руки по мелким надписям в своём планшете. – Так-с, теперь батальон… Ага, семнадцатый, – проговорил он, остановив палец на красной цифре «17». – Отправитесь в семнадцатый батальон.

– Кхм, позвольте узнать, герр Ганске, – вдруг встрял стоящий рядом гауптман фон Штерн, медленно поглаживая покрытые сединой усы. – Что повлияло на ваш выбор? Фельдфебель фон Берх ещё не участвовала даже в простых стычках, а вы отправляете её сразу в самое пекло.

– Герр-гауптман, не вам ли не знать, что самая прочная сталь куётся огнём самого жаркого пекла? – заметил адъютант с довольно редкой фамилией Ганске. – К тому же всем давно известно, что фельдфебель фон Берх прошла полные пять лет службы в ещё довоенное время, что делает её очень ценным кадровиком, которых так не хватает в семнадцатом батальоне.

Фон Штерн невесело усмехнулся в усы.

–

Ваша правда, – сказал он. – Однако будь я на вашем месте, то не позволил бы себе вот так запросто потерять столь ценного офицера.

– Герр-гауптман, вы сомневаетесь в моём выборе? – показались из-под очков усталые и чуть удивлённые глаза Ганске.

– Прошу прощения, – невзначай подала голос А’Ллайс, с недоверием посматривая на обоих офицеров. – Вы действительно считаете, что я погибну в первом же бою?

Наступил момент молчания. И не простого: девушка отчётливо видела, как потяжелел взгляд фон Штерна, в то время как лицо молодого офицера-распределителя налилось грустью, которую он постарался скрыть, отведя свой взор куда-то в сторону. Это молчание не предвещало ничего хорошего, лишь давило и напрягало и без того непростую обстановку.

– Я ничего не считаю, лишь предугадываю один из немногочисленных вариантов развития событий, – наконец сухо ответил фон Штерн, спустя несколько секунд молчания, которое, как показалось девушке, длилось целую вечность. – И какой вариант выпадет на твою долю, уже будет зависеть от судьбы.

Как и следовало ожидать, ответ был уклончивым, что правильно. Да, вероятность погибнуть была невероятно высока – даже слишком. Но порою лучше не говорить об этом напрямую, чтобы не подрывать боевой дух.

– Не соглашусь с вами, герр-гауптман. Я не верю в судьбу и вместо этого предпочитаю верить в себя и свои силы, – заявила А’Ллайс с серьёзным выражением лица. – Просто знайте, что я приложу все усилия, чтобы встретить победоносный конец войны. А потому прошу вас, – она внимательно посмотрела на герр-гауптмана. – Не записывайте меня в списки павших при исполнении воинского долга раньше времени.

Фон Штерн не придал этим «многообещающим» словам какого-либо большого значения. За долгие годы своей службы ему довелось повидать не одну сотню новобранцев, и большинство были того же наивного мнения, что эта девушка – уверенные в себе и победе…

– Идите к третьей группе, фрау-фельдфебель, они должны находиться возле главных ворот, – отдал приказ офицер Ганске. – До тех пор, пока не доберётесь до лагеря, берёте их командование на себя. Как поняли?

– Так точно! Разрешите идти?

– Ступайте, – сказал адъютант. Пожав руку фон Штерну, он засунул планшет в сумку и отправился информировать сформированные группы: – Не курить возле ворот! Отправка через десять минут, не засиживайтесь!..

Проводив его взглядом, А’Ллайс украдкой посмотрела на гауптмана фон Штерна и неуверенно сказала:

– Ну, я, пожалуй, пойду…

– Постойте, – вдруг обратился фон Штерн на «вы». – Я хотел бы кое-что обсудить с вами. Это не займёт много времени.