Покой средь маков

Романов Кирилл

С трудом открыв сонливые глаза, А’Ллайс лениво приподнялась на локтях и не менее лениво осмотрелась по сторонам. Она по-прежнему находилась в своей маленькой землянке, а пробивавшийся через крохотное оконце блеклый свет недвусмысленно давал понять, что наступало утро.

– Это был всего лишь сон… – с облегчением выдохнула девушка. – Ну и присниться же всякое…

Соскочив с койки прямо в сапоги, А’Ллайс накинула на себя китель, спешно застегнула пуговицы на уровне груди, а затем избавила дверь от самого настоящего избиения.

За

порогом стояла фигура ростом не больше ста шестидесяти сантиметров. Вглядевшись в перемазанное грязью лицо с россыпью бледных веснушек, А’Ллайс с удивлением обнаружила перед собой юную девчонку, которая, в свою очередь, узрев офицерские погоны на плечах фельдфебеля, резко выпрямилась и вскинула согнутую под углом правую руку к виску.

– Шутце{?}[Начальное воинское звание в рэйландской армии, сравнимое с общепринятым «рядовым».] Элиза Кёнинг! – представилась девчонка милым голосом и картавой речью. Данная комбинация, а ещё возраст и светлые кудрявые волосы шли вразрез перешитой солдатской форме, в которую была облачена незнакомка. Складывалось ощущение, что девчонка вовсе никакой не солдат, а так, всего лишь донашивает вещи за своим отцом или братом. – Позвольте узнать вашу фамилию?

На вид этой юной девице было не больше шестнадцати лет.

– Фон Берх… – только и смогла проговорить А’Ллайс, пребывая в лёгком шоке от увиденного.

Нет. Конечно, А’Ллайс была хорошо осведомлена о том, кого призывают на фронт, ведь за её плечами, как-никак, три года работы в призывном пункте. Но чтобы на войну отправляли совсем юных девочек – такое она видит впервые…

– Лойтант велел показать вам лагегхь, а затем отвести к нему, на беседу. Готовы отпгхавляться?

– Послушайте… сколько вам лет? – осторожно поинтересовалась А’Ллайс сквозь пелену удивления.

– Эм-м… пгхошу пгхощения, фгхау-офицегх? – точно так же удивилась Элиза Кёнинг.

– Меня интересует ваш возраст, шутце, – повторила фельдфебель свой вопрос.

– А, вот оно что… – девчонка явно занервничала. – Девятнадцать лет.

– Простите, но я не верю. Вы выглядите явно моложе, – покачала головой А’Ллайс. – Не переживайте. Если это секрет, то он останется только между нами. Слово офицера.

Чуть приоткрыв рот, девочка опешила и словно потеряла дар речи. Более того, как назло, но именно в этот момент её живот предательски заурчал, ясно намекая на мучивший её голод.

Вздохнув, шутце Кёнинг всё же созналась.

– Семнадцать лет…

* * *

Прошло уже пять минут, как А’Ллайс по своей душевной доброте пригласила юного солдата в свою землянку, напоила чистой водой из фляги, вручила найденную в ранце мясную консерву и теперь внимательно слушала рассказ об этом лагере и о последних новостях с данного участка фронта.

Но сперва Элиза кратко поведала о себе.

В

батальоне Кёнинг занимает должность полевого фельдъегеря. {?}[Посыльный/разносчик.], в чьи обязанности входили такие задачи, как своевременный поднос патронов пулемётчикам, доставка питания с полевой кухни на передовые позиции, а также разнос донесений и фронтовой почты. На самой же войне девчонка относительно недавно – три месяца. Однако, учитывая среднюю продолжительность жизни солдата в передовых частях, которая составляла всего несколько недель (а порою в разы меньше), то можно смело заявить, что по местным меркам эта девчонка – самый настоящий «ветеран», как бы странно это ни звучало.

О себе Элиза поведала подробно, в деталях, а вот описать положение Рэйланда на Восточном фронте сумела всего одним словом – нестабильно. Восотийцы уже несколько месяцев не предпринимали серьёзных атак, ограничиваясь лишь артобстрелами, заметно участившимися в последнюю неделю. В свою очередь рэйландцы отвечали своим оппонентам тем же способом. Столь «ленивый» ответ Рэйланда девчонка объяснила тем, что в данный момент на фронте недостаточно сил, чтобы разворачивать полномасштабные наступательные операции. Да и те войска, что здесь имеются, в случае чего вряд ли справятся даже с обороной занятых позиций.

– А новотеррийцы? – продолжала свой расспрос А’Ллайс. – Тебе что-нибудь известно об их присутствии на этом фронте?

– Пгхостите, фгхау-офицегх, насчёт новотегхийцев мне ничего неизвестно, – покачала головой Элиза, немного смутившись от вопроса. – Откуда бы на данном фгхонте взяться зольдатам столь отдалённой стгханы, что находиться на дгхугом конце мигха?

А’Ллайс задумалась. Глаза её собеседницы были честны, а тон и речь спокойны – нигде не видно подвоха, нету ни намёка на ложь. Однако об новотеррийцах ей ничего неизвестно… Может, информация, поведанная гефрайте Витом, пока не должна просачиваться в ряды младшего солдатского состава? Если это так, то да, грядёт что-то очень серьёзное…

– Кёнинг, – отвлёкшись от мыслей, фрау-фельдфебель подняла глаза на девчонку. – У меня для вас будет одна маленькая просьба… вернее, поручение. Только оно должно остаться сугубо между нами.

– Так точно, фгхау-офицегх! – убрав на стол недоеденную консерву, Элиза шустро вскочила на ноги и встала по стойке смирно.

– Я здесь, на фронте, всего несколько часов, – начала говорить А’Ллайс. – Мне бы хотелось, чтобы вы один раз в несколько вечеров отчитывались мне о настроениях и слухах, что витают среди зольдат. Как для офицера, что только прибыл на фронт, данная информация будет полезна мне, чтобы сформировать правильную стратегию управления зольдатами, – и тут же дополнила свою просьбу весьма неожиданным по содержанию вопросом: – Как у вас с пайком?

– П… пайком? – слегка опешила девчонка. Вопрос сменился настолько быстро, да ещё и на совсем другую тему, что юная девушка тут же растерялась, потеряв суть разговора, и, не подумав, начала выкладывать малознакомому офицеру всё, что знает: – Ну-у, в целом, на кухне ещё есть какая-то пгховизия, но знаете… Я бы не сказала, что она совсем уже изыскана. Хотя, конечно, выбигхать не из чего, так что едим всем батальоном молча, не возмущаясь… Ой, подождите!.. – и тут же поняв, что начала говорить больше нужного, резко осеклась и прикрыла рот руками. – А вы не из?..