Полчаса искренности
Шрифт:
Северус какое-то время молчал, видимо, пытаясь понять, что Гарри имеет в виду. Затем кивнул.
– Ясно. Я так понимаю, ты сюда надолго?
Гарри кивнул.
– Если ты не против.
– Не против.
Опять молчание. Гарри задумчиво выводил кончиками пальцев круги на кружке, отдергивая руки, когда становилось слишком горячо. Северус разглядывал занавески на окне, заштопанные, в голубую клетку. Гарри тоже невольно посмотрел на них.
– Ужасное зрелище, не правда ли?
– Северус поймал его взгляд. Гарри согласно кивнул.
– Это осталось от предыдущих хозяев. Как и почти вся мебель в этом доме.
– А кресла в гостиной?
– почему-то спросил Гарри. Северус кивнул.
– Да, я купил их недавно. В начале каникул, - Гарри показалось, что голос Северуса как-то изменился. Впрочем, это могло быть следствием усталости.
– Ты всегда так поздно приходишь?
– робко поинтересовался Гарри. Северус покачал головой.
– Нет. Я собирался вернуться сегодня в десять, но мы не могли договориться о цене с клиентом. Летом я в основном зарабатываю тем, что варю зелья на заказ. Сегодня один человек потребовал от меня интересное темномагическое зелье, а по моим расценкам они стоят дороже. К тому же у меня нет необходимых ингредиентов, а значит мне надо очень постараться, чтобы их достать, а это требует определенной надбавки.
Гарри слушал голос Северуса с удовольствием. По большей части, ему было даже все равно, что он говорил.
– Мне кажется, или ты действительно спишь?
– в голосе Северуса послышались насмешливые интонации. Гарри торопливо поднял голову.
– Нет!
Тяжелый вздох.
– А я почти сплю. Допивай свой чай.
Потом они молчали. Гарри думал о том, как долго они не видели друг друга. Почти три недели…
Для Гарри эти недели превратились в вечность.
Северус разглядывал его. Гарри готов был поклясться, что сегодня он был другим, не таким, как всегда. Каким-то открытым. Может быть, просто позволившим себе чувствовать и показывать чувства, не скрывать свою уязвимость. Позволившим себе быть искренним.
Гарри уже видел его таким несколько раз. Вечерами в Хогвартсе, когда он допоздна засиживался в комнатах Северуса…
– Идем, - Северус поднялся с табуретки.
– Оставь чашку. Тибби уберет.
– Он сегодня назвал меня «молодым хозяином», - вспомнил вдруг Гарри.
– Сказал, что это какая-то традиция рода Снейпов. О чем он говорил?
Ему показалось, или Северус и в самом деле напрягся?
– Понятия не имею, - холодный голос. Точно что-то не так.
Переспрашивать Гарри не решился.
На втором этаже, куда его привел Северус, Гарри разглядел четыре двери, самая дальняя из которых была прикрыта переливающейся всеми цветами радуги занавеской явно магического происхождения. Его это немало удивило, если здесь жили магглы, то откуда у них могла взяться эта вещь? На то, что ее купил Северус, было не похоже…
– Поттер, - мужчина остановился и обернулся.
– Я хочу тебя попросить и очень надеюсь, что ты выполнишь мою просьбу. Будь добр, ни при каких обстоятельствах не заходи в дальнюю комнату, - после короткой паузы он объяснил, - там до сих пор остались вещи прежних хозяев. Я не хотел бы, чтобы кто-то даже просто видел их.
Гарри кивнул.
– Я не запирал эту комнату, - продолжил Северус, - потому что Джеймсу я доверяю, а Драко не сможет ослушаться моего приказа. Надеюсь, с твоим появлением мне не придется
– Заходи.
Обстановка в спальне была на удивление скудной. Слишком узкая даже для односпальной кровать, шкаф, письменный стол у окна и обеденный стул, три таких же Гарри заметил внизу в гостиной-столовой.
– Ванная там, - Северус показал на дверь рядом со шкафом, которую Гарри сначала не заметил.
– Хотя боюсь, что ты уснешь и захлебнешься, так что не думаю, что сегодня стоит рисковать… - он подошел к шкафу, открыл его и принялся рыться на полках. Гарри решился проявить инициативу и снял с кровати покрывало, аккуратно свернул его и положил на стул.
– А кровать не слишком узкая?
– с сомнением поинтересовался он. Снейп обернулся. Гарри увидел у него в руках стопку постельного белья и теплый плед и почувствовал неладное.
– Если ты не ворочаешься во сне, то не упадешь, - уверил его Северус.
– Если хочешь, могу подложить тебе подушки на пол.
Гарри растерянно молчал. Это что, значит, что Северус будет спать отдельно?
Заметив растерянность Гарри, Северус слегка усмехнулся, положил постельное белье на стол и сел рядом с Гарри, как-то слишком осторожно обнимая его за талию. Гарри не удержался и прижался к его плечу щекой.
– Я скучал, - тихо признался он.
– Знаю, - Северус зарылся лицом в его волосы так, что тяжелые черные пряди, пахнущие травяным шампунем, перемешались с волосами Гарри. Парень невольно потянулся к пуговицам на рубашке Северуса и тут же пожалел об этом: мужчина отстранился.
– Не сейчас, Поттер. Я очень устал и хочу спать, а завтра мне рано вставать.
Гарри тяжело вздохнул.
– Может, все-таки ляжешь здесь?
– робко поинтересовался он.
– Нет, - Северус быстро дотронулся губами до губ Гарри и поднялся.
– Завтра с утра меня не будет, я вернусь к двенадцати. Спокойной ночи.
Дверь закрылась. Гарри еще несколько секунд сидел неподвижно, а потом быстро разделся, погасил свет и забрался под одеяло.
Подушка пахла травяным шампунем. Одеяло, казалось, было пропитано теплом Северуса.
Все хорошо, верно?
* * *
Выйдя из собственной спальни, я остановился на секунду, прижимаясь спиной к закрытой двери и наслаждаясь одной мыслью о том, что Поттер рядом.
Никто не знал, что творилось у меня в душе после той выпускной ночи, когда он уехал из Хогвартса навсегда. Когда я каждый день, сам не желая признать этого, ждал его письма, зная, как он несдержан в эмоциях. Когда мне казалось уже, что я ошибся.
Словно вернулись те подростковые чувства, которые когда-то заставили совершить самую большую ошибку в моей жизни.
Я был счастлив, когда мне пришла целая стопка измятых черновиков, в которых нашли отражение его искренние чувства. И, пожалуй, еще больше меня порадовало то, что он не решился присылать их мне. Я ценил сдержанность, а порывистость, свойственная обычно Поттеру, раздражала меня.
Кажется, мы оба с ним ведем себя как два влюбленных бестолковых барана.
Сегодня, когда я увидел его, я вдруг понял, как же скучал по нему. Скучал так, что опустился до ненавидимой мной нежности. И кто знает, что было бы, если бы у нас оказалось больше времени? Он был слишком теплым и близким, а его губы - слишком горячими, чтобы я мог сдержаться.