Полчаса искренности

Настик

– Северус рассказывал, что там не очень хорошая обстановка, - мягко сообщил Джеймс. Гарри только пожал плечами.

– А ты? Северус писал, что ты поступаешь в какой-то университет зельеварения вместе с Малфоем. Как так получилось?

– А Северус писал тебе?
– в голосе Джеймса послышалась обида.
– И мне ничего не сказал? Вот… - он немного помолчал, подбирая слово, не нашел ничего подходящего, вздохнул и вспомнил, наконец, о вопросе, заданном Гарри.
– Понимаешь, Драко с самого начала каникул закопался в учебники и целыми днями пропадал в лаборатории Северуса. Ну, а мне стало интересно, что он делает,

он мне рассказал об этом университете, и…

– Рассказал после шестнадцатого повторения одного и того же вопроса, беспрестанного мельтешения под ногами, прожженной рабочей мантии, двух разбитых пробирок, рассыпанного порошка лунного камня и угрозы не отставать до тех пор, пока я не скажу всего, что его интересует, - сообщил голос позади. Гарри хмыкнул, судя по сконфуженной физиономии Джеймса, Малфой говорил правду.
– Поскольку у меня недалеко стояла колба с драконьей кровью, я решил, что молчание - золото, которое придется платить за новые ингредиенты, поэтому мне пришлось рассказать ему все, чего он добивался.

– Доброе утро, Малфой, - как можно более миролюбиво сказал Гарри, не желая устраивать здесь драку по нескольким причинам: не хотелось расстраивать Северуса, разносить чужой дом, а еще случайное заклинание могло попасть в Джеймса. Ну, и такие мелочи как то, что Малфой однажды спас его, тоже накладывало на Гарри определенные моральные ограничения.

Малфой, как ни странно, вел себя довольно мирно. Подойдя ближе, он всего лишь сделал замечание, о том, что Поттер изгадил ковёр, а затем сел прямо на пол, прислонившись к креслу, в котором устроился Джеймс, и вытянул ноги в мохнатых домашних тапочках к огню. Гарри не сдержал смех.

– А это он у меня стащил, - чуть обиженно объяснил Джеймс.
– Сказал, что ему как раз по размеру, а я их все равно не ношу….

– А ты не отвлекайся, - Малфой не обратил внимания на смех Гарри, - Мне тоже интересно узнать, почему ты вдруг надумал поступать в университет со мной.

Джеймс почему-то покраснел.

– Я уже говорил! Я не хочу весь этот год сидеть на шее у Северуса без дела!
– судя по упрямому выражению лица Джеймса, эта тема обсуждалась не в первый раз. И, казалось, Гарри что-то упустил.

– Ну, конечно! А то, что ты варишь зелья для Мунго и Хогвартса, тоже считается «сидением на шее»?

– Что?
– Гарри не поверил своим ушам. Джеймс смущенно повернулся к нему.

– Ну… понимаешь, Северус летом всегда готовил зелья для Хогвартса, а еще приходят заказы на его фальшивое имя из больницы Святого Мунго.… Ну, и Северус считает, что эти зелья слишком легкие. И отвлекаться на них все равно, что стрелять из пушки по воробьям. Ну, и получилось так, что под именем Северуса я готовлю зелья уже четыре года…

– Что?
– повторил Гарри, - и никто не заметил подмены?

Джеймс только отрицательно покачал головой

– То есть, в больнице Святого Мунго лечат твоими зельями?

– Да, Поттер, неужели не понятно, - поморщился Малфой, листая брошенную книгу.
– Кстати, тут у тебя неплохие заклинания есть… даже не темные… почти…

– Дай сюда, - буркнул Гарри, отбирая у него книгу. Малфой только презрительно хмыкнул.

* * *

Вчерашний несговорчивый заказчик, старуха, раза в два старше Дамблдора, изображающая физическую немощь и частичную умственную неполноценность, похоже, за ночь поняла, что рассказами

о несчастной жизни, неблагодарных праправнуках и одинокой старости меня не разжалобить. Поэтому сегодняшний визит к ней носил сугубо деловой характер. Я не спрашивал, где ей удалось достать несколько ингредиентов, за каждый из которых я без сомнения отдал бы года три моей жизни, как и не интересовался, для каких целей будет использоваться Разрывающее зелье, которое мне надо было готовить. Это было одно из условий, на которых я готовил запрещенные зелья за такие большие деньги. Кроме меня было не больше десятка зельеваров во всей Европе, которые соглашались варить такие зелья. В Англии, насколько я знал, я был единственный.

Это положение давало кроме денег еще одно преимущество: положение в определенных кругах. Меня знали, и я почти без труда мог купить любой ингредиент.

Однако сейчас я думал вовсе не об этом. Дома остались Джеймс, Драко и Поттер, и я никак не мог проконтролировать эту ситуацию. Оставалось только надеяться, что все будет хорошо.

Я закончил свои дела немного раньше, чем ожидал, и в половину одиннадцатого был уже дома. Пролез в полуоткрытую калитку. Дом был целым, не был сожжен неосторожным заклинанием, затоплен чересчур сильным Агуаменти и не дрожал от воплей, сопровождающих ссору или дуэль.

В коридоре тоже было тихо. Только стоял чемодан Поттера. Я приоткрыл дверь в гостиную и онемел.

Драко сидел у камина рядом с Поттером, оба наклонились, увлеченно о чем-то споря. Джеймс лежал рядом, растянувшись на боку и глядя в камин.

– Да не понимаю я, какого черта тут вообще нужна эта дурацкая белладонна! Она же должна замедлять реакцию, которая по условию должна идти пять минут, никак не получается…

– Поттер, если ты не положишь белладонну, то порошок лунного камня в сочетании с трехлетней настойкой мандрагоры приведет к тому, что первое же помешивание сработает как детонатор, и от тебя останутся только кишочки, разбросанные по углам. Думай, что надо добавить, чтобы нейтрализовать замедление реакции!

Молчание в ответ, кажется что еще чуть-чуть, и будет слышно, как скрежещут от усилий мозги Поттера.

– Толченый грифоний коготь?
– осторожное предположение. Я бесшумно ухмыляюсь: грифоньи когти, несомненно, стоят первым номером в списке катализаторов, но…

– А как он отреагирует на белладонну, Поттер?
– терпеливо спросил Драко. Опять молчание.

– Сорвет к чертям всю реакцию, - подсказал Джеймс, Драко пихнул его локтем.

– Следи за языком, будь так добр, - я вошел в гостиную, Джеймс смущенно отвернулся: при мне он никогда не позволял себе такие выражения.

– Что-то ты рано, Северус, - Драко поднял на меня взгляд. Я только пожал плечами. Перед ним я отчитываться не собирался.

– Люпин не приходил?

Джеймс покачал головой. Поттер, который немного оживился, когда увидел меня, теперь снова уткнулся в лист пергамента, исписанный его каракулями и мелким почерком Драко.

– Если понадоблюсь - я в лаборатории, - я направился к лестнице.

Было приятно, что Поттер и Драко, наконец, нашли общий язык. Но в то же время это настораживало. Я знал характер Драко и привычку Поттера делить мир на черное и белое, и они, на мой взгляд, не могли прийти к взаимопониманию. Разве что оба пошли бы на определенные уступки, но какие могут быть на это причины?