Полечу в пропасть
Шрифт:
— Родители уже уехали? — с ноткой сомнения спрашиваю я. Фиби смотрит куда-то в угол, и я уже знаю её ответ.
— Да, они уехали, — отрезала она, явно не желая говорить об этом. Не удивительно, я, всё-таки, целый день была в отключке, и они вполне могли уехать.
— Понятно… Мне сказали, что я должна пройти обследование, чтобы врачи убедились, что со мной всё хорошо.
— У-у-у, — Фиби громко засмеялась, а я невольно смутилась, понимая, почему. — Ну с твоей боязнью врачей, тебе, наверное, не сладко придется.
— Эй, — я в шутку
— Мисс Грин, — послышался чей-то голос. — Вам необходимо пройти осмотр.
Сестра усмехнулась, а я встала с кровати.
Ух.
***
Сейчас вечер, и должны прийти результаты анализов. Я сижу на месте, Фиби поехала домой, сказав, что завтра меня выпишут, и я вернусь домой. Меня угнетает это место. Хуже всего, что я не могу куда-то убежать, а должна быть здесь всё время. Жуть.
Опять пялюсь в потолок.
«До чего я дожила».
Двери распахиваются, и я вижу на пороге моего лечащего врача, с которым я, собственно, познакомилась на осмотре. Парень довольно-таки молодой, лет двадцать-двадцать пять. Я бы никогда не подумала, что он работает в больнице. Он держит в руке какие-то папки и нервно теребит их в руках.
— Ну что? — спрашиваю я. Я уже устала от ожидания.
Он замялся, и, видимо, испугался чего-то.
— У Вас обнаружена опухоль мозга.
Глава 11.
Он только что сказал это? Он не пошутил? У меня действительно опухоль мозга?
Я встретилась взглядом с врачом. Он говорит правду. В его глазах видна искренность и обеспокоенность. Я чувствую себя брошенной. Так, как будто из меня выдернули душу. Так, словно я полностью истощена.
Почему? Почему я? Разве я ещё не достаточно натерпелась? Видимо, нет. Видимо, кому-то нравится видеть мои муки и страдания.
Я сглотнула и облизала губы. Прекрасно. Просто прекрасно.
— Зачем Вы мне говорите это? — наконец-то, хоть что-то сказала я. Доктор нервно осмотрел комнату, словно не понимал, о чем я. А возможно и не понимал. Да. Не понимал. — Зачем Вы говорите мне, что я умру? — перефразировала я, еле сводя концы с концами. Ладони вмиг стали влажными, а я просто затрепетала на месте.
Мне просто не верится. Как так? Я жила все эти шестнадцать лет, не подозревая, что у меня может быть такая болезнь. А может быть, моя судьба была решена ещё год назад? А что? Опухоль мозга — значит смерть. Ну, да, может быть, кто-то действительно выживает, или ещё что-то. Но в том-то и дело, я не «кто-то». Если судьба дала мне такое наказание, то я уверенна, она будет делать всё ради моей смерти.
Врач просто стоял. На его лице вновь стал царить покой, словно он только что не говорил мне, что у меня обнаружена болезнь, да и ещё такая, от которой выжить и то с помощью операции — шансов мало.
— Я не говорил Вам, что Вы умрете, — процедил
Хм, ну да, соглашусь, что я раздражаю.
Но как бы вы повели себя, если бы вам сказали, что у вас опухоль мозга?
То-то же.
— Ну, и каковы у меня шансы выжить? — немного поколебавшись, спросила я. Мужчина ещё сильнее напрягся.
Возможно, плохие новости? Ну нет, что уже может быть хуже.
— О шансах пока и речи не идет, — объяснил он. — Ваша болезнь ещё не настолько прогрессировала, чтобы начать лечить её. Возможно, если будут симптомы, то Вам следует сделать операцию, и если Ваш организм будет бороться, то Вы будете жить. Скорее всего, операцию стоит сделать через два месяца, — ну и как это должно было облегчить мне жизнь?
Лучше бы я вообще не знала это.
Каково жить так, и понимать, что каждый следующий день может быть последним? Каково жить, понимая, что сейчас ты можешь потерять сознание и всё? Ужасно. Просто ужасно.
— И что же… мне делать? — спросила я. Это был, скорее всего, самый неловкий и волнующий вопрос.
Что делать?
Ждать, пока умрешь?
Ждать, пока смогут сделать операцию?
Ждать, пока я каким-то образом вылечусь, и жизнь опять будет прекрасна?
Нет.
Это не выход.
— Продолжать жить.
Самый ужасный ответ, который я рассчитывала услышать. То есть, он только что сказал, что я присмерти, а потом вот так просто — «продолжай жить». Как он себе это представляет? Ровно через два месяца у меня выпуск, и когда все будут веселиться, я буду на больничной койке? И он это называет жизнью? У меня-то и до этого дела были в не лучшем состоянии, а сейчас что? Я должна ходить, как мертвец, и притворяться, что всё в порядке? И как мне это поможет? В глубине души, я же знаю правду. Я знаю, что спасти меня может чудо, вероятно. Ну, если честно, я не знаток этого заболевания, но знаю, что люди из-за него обычно умирают.
— Хм… Как? — я знала, что этот врач сейчас будет вешать мне лапшу на уши, там, например, всё будет таким, как прежде, но его ответ меня искренне удивил:
— Живи так, как хочешь ты, раз уж на то пошло, — сказал он.
Ну и как он прикажет мне это сделать?
Как?
Родители узнают об этом, и, наверное, сделают всё ради моего выздоровления.
Я фыркнула.
— Всё, я поняла… Я безнадежна, ведь так? Рано или поздно я умру? — спросила я.
— Шансы всегда есть, — ответил он.
Шансы, шансы… Сколько их у меня? 2/10? Я никогда этого не узнаю. Мы сами выбираем, жить нам или нет. Но иногда выбирают за тебя.
Я просто ничего не ответила. Зачем отвечать, если знаешь, что они скажут? Зачем вообще что-то объяснять?
Единственное, что я могу сказать: я никогда не жила по-настоящему, а когда решила наконец-то это сделать, стало поздно. Слишком поздно.
Мой срок — два месяца.
Дата смерти: 06.05.2014.