Полет валькирии

Конычев Игорь Николаевич

Протянув руку, Кристина представила перед собой лицо Ульва и хотела коснуться его кончиками пальцев. Хотела сказать “прощай”, пусть он бы и не услышал. Закрыв глаза, девушка мысленно перенеслась в недалекое прошлое, когда они с Ульвом стояли на склоне, друг напротив друга и все, казалось, будет хорошо. Пусть это станет ее последним воспоминанием.

Распахнув глаза, Кристина увидела Ульва. Как и в битве со змеем, воин обратился к силе, что даровал ему Утгарда-Локи и теперь мчался вниз, по почти отвесной скале. Грива белоснежных волос развивалась на ветру боевым стягом, когда воин, совершая огромные

скачки, прыгал с камня на камень. Взгляд светлых глаз Ульва был прикован к Кристине. По его взгляду она видела, как сильно мужчина желает ее спасти, но он же и говорил девушке, что Пеплогривый не успевает.

Полные бессильной ярости и отчаяния крик сорвался с искаженных оскалом губ Ульва, когда и он сам осознал всю тщетность своей попытки. Но воин не умел сдаваться. Совершив еще два стремительных прыжка, он протянул к падающей девушке руку, но расстояние между ними оставалось слишком большим.

Кристина тоже потянулась к Ульву, каждой частичкой своего тела, все душой, она стремилась к нему, но продолжала падать вниз. Злая ирония – сила притяжения, оказалась сильнее силы любви, какой бы она ни была.

В отчаянном порыве Кристина вновь потянулась к Ульву и вдруг ощутила приятное тепло, возникшее за спиной и стремительным, но плавным потоком разлившееся по всему телу. Все было в точности так, как когда ее обняла Христ.

Сердце Кристины гулко забилось, стремясь выскочить из груди, девушку захлестнуло необъяснимое чувство эйфории и вдруг что-то подтолкнуло ее вверх. Перестав падать, Кристина совсем ненадолго, но зависла в воздухе. Бросив взгляд через плечо, она увидела за спиной распустившиеся золотым цветком крылья, что почти сразу же начали распадаться на тысячи искр.

За мгновение до того, как девушка продолжила падать, сильная рука обвила ее талию.

– Держу! – крикнул Ульв.

С диким ревом, воин вонзил топор прямо в скалу. Закаленное древним волшебством ётунов лезвие высекло из камня сноп искр, но смогло пробиться сквозь его толщу. Оставляя за собой глубокую борозду, топор все глубже вгрызался в каменную твердь.

Сейчас, как никогда прежде, Кристина чувствовала себя живой.

* * *

Вскоре, после того, как Кристина и Ульв спустились, если можно так выразиться, с гор, погода решила испытать их на прочность: налетевшие тучи скрыли луну и звезды, и поднялся настоящий буран. Причем непогода бушевала настолько яростно, что девушка не на шутку испугалась.

Такого она еще не видела: завывающий ветер норовил опрокинуть на спину и сразу же, заходя с обратной стороны, толкал в нее, швыряясь колючими кристаллами льда. Кристина чувствовала себя тоненьким деревцем, которое раскачивается из стороны в сторону и только чудом продолжает цепляться корешками за холодную землю.

Так что едва начавшийся разговор о том, каким образом Кристина смогла, пусть и ненадолго, но призвать крылья, так и остался без обсуждения. Сначала, спутники пытались прийти в себя, после падения, а потом стало не до этого.

Плащ за спиной девушки то хлопал и развевался на ветру, будто разорванный парус, то накрывал ее с головой, лишая равновесия. Тогда Кристина останавливалась, чтобы сбросить с себя тяжелую ткань и тогда ей казалось, что пока

она не двигается, снег засыпает ее ноги, поднимаясь все выше и выше.

– Да что!.. – Кристина даже поругаться вслух не смогла: стоило ей только приоткрыть рот, как туда сразу же влетело несколько льдинок, после чего ветер вырвал весь воздух – дышать сразу стало сложнее.

Спрятав нижнюю часть лица в меховом воротнике, Кристина плотно прижала подбородок к груди и только тогда сумела хоть как-то отдышаться. К этому времени у нее в волосах уже образовался целый сугроб, что немедленно скатился за шиворот, отнюдь не добавив приятных ощущений.

Благо она шла по следам Ульва, что двигался впереди и укрывал ее хотя бы частично. Каково сейчас приходилось воину, девушка и думать боялась – Пеплогривый уже принял свой обычный облик и теперь тяжело шагал, опираясь на древко топора. Пусть он и не признавался, но Кристина догадывалась, что после использования силы ледяных гигантов, Ульв слабеет. Но что она могла поделать? Буран не позволял даже оглядеться в поисках укрытия, а остановиться – значит быть погребенным заживо. Возвращаться к скалам и искать какую-нибудь пещеру тоже не казалось блестящей идеей – пещеры могло и не быть поблизости или же она могла вести вглубь гор, к драуграм.

Ульв все это понимал, поэтому упрямо шел вперед. Ветер яростно хлестал воина по лицу, теребя нечесаные волосы и бороду, но выросший среди невзгод мужчина оставался непоколебим.

Свернув с избранного вначале пути, спутники направились навстречу надежде пережить эту злополучную ночь. Они все шли и шли, а проклятый огонек, казалось, убегал прочь, радостно дразня их из-за очередного сугроба, после чего растворяясь в буране и показываясь вновь.

Но, вопреки ожиданиям Кристины, эта гонка все же завершилась. Девушка не смогла сдержать облегченного вздоха, когда она и ее спутник остановились на крылечке небольшой избушки, почти занесенной снегом. Свет, что Ульв увидел издалека, исходил из крохотного оконца с мутным стеклом, в этот час казавшимся непередаваемо уютным.

Решительно шагнув на низкое крыльцо, Ульв постучал в дверь кулаком. Это приятно удивило Кристину, ведь она всерьез побаивалась, что воин просто высадит дверь и войдет внутрь, не дожидаясь приглашения. А если кто-то станет ему перечить…

Но нет. Законы гостеприимства всегда были в почете у Волчьего племени, поэтому Пеплогривый проявлял столь чуждую ему вежливость и учтивость: когда на стук не отреагировали, он постучал снова, лишь чуть сильнее.

– Хозяева, – позвал Ульв, стараясь перекричать вой непогоды. – Буря застала нас в пути. Пустите переночевать двух путников. Мы пришли с миром, даю слово!

За оконцем промелькнула размытая тень, после чего внутри избушки лязгнул засов. Дверь приоткрылась и на пороге появилась сгорбленная старушка. Причем на вид она выглядела настолько древней, что сам Ульв годился ей даже не во внуки, а в правнуки.

– Мир тебе, добрая женщина, – Пеплогривый выглядел настоящим великаном рядом со старушкой. – Не приютишь ли нас на ночь?

– Здравствуйте, – поздоровалась из-за спины спутника Кристина, стряхивая с головы налипший снег.

– Путники? – пожилая женщина плотнее запахнулась в пушистый теплый платок и подслеповато прищурилась.