Полицейский и философы
Шрифт:
— Право, не знаю, с чего начать… — нерешительно промолвил Йеллинг. — Ия даже раскаиваюсь, что пришел… Но в тот самый день, когда произошло это ужасное несчастье с вашим братом… случилось еще одно, с другим человеком, с одной женщиной… приблизительно в то же время…
Дэзи и Мэри Жеро изумленно на него уставились.
— Эту женщину звали Люси Эксел, она жена Оливера Стива. Ее тело нашли в реке Девилиз… Обстоятельства ее смерти не совсем ясны… Люси Эксел была в числе тех, кому помогал ваш брат…
— Да… Мы ее помним… — растерянно пробормотала Дэзи Жеро.
— …И полиции надо было
Сестры некоторое время задумчиво глядели на него, потом переглянулись друг с другом.
— Нам не много известно об этой… бедной девушке. Пэддер, — и, произнося это имя, Дэзи запнулась, и голос ее дрогнул, — Пэддер упоминал о ней всего три-четыре раза. Помнится, она была… кажется, в Доме призрения, а потом он ее оттуда взял и нашел ей место… Вот и все, что мы о ней знаем.
— А вы лично с ней никогда не встречались? — спросил Йеллинг.
— Один-единственный раз, много лет назад, — робко проговорила Мэри Жеро, в первый раз подав голос с тех пор, как пришел Йеллинг. — В Доме призрения.
— И какое она на вас произвела впечатление?
— Не знаю. Наверно, это была хорошая девушка. Но я видела ее лишь мельком…
Больше из них ничего не вытащить. Обе женщины знали о ней еще меньше остальных. Йеллингу хотелось задать еще один вопрос, но он бы весьма задел обеих сестер, хотя сам по себе был вполне закономерен. Инспектор минутку помолчал, подумал, потом набрался смелости и спросил:
— Извините, я должен задать вопрос, который, возможно, покажется вам неуместным, но он весьма важен для нашего расследования. Очень часто наше ремесло заставляет нас быть не слишком деликатными… Так вот, я хотел спросить: вы допускаете, что между мистером Жеро и Люси Эксел существовали любовные отношения?
Спросив это, Йеллинг покраснел. И обе сестры тоже. Дэзи Жеро потупилась, Мэри принялась рассматривать свои руки. Смягченные листвой деревьев в саду и занавесями на окнах в комнату проникали жгучие лучи послеполуденного солнца. В тишине слышалось нежное журчание фонтана.
— Да. Мы не могли этого исключать, — прошептала Дэзи Жеро, еще больше покраснев. Потом глаза ее наполнились слезами, и голос задрожал: — Пэддер тогда был еще совсем мальчишка. Он был такой добрый, никогда не делал ничего плохого, только изредка, так как жил совсем один, без дома, без жены… закусывал удила… — Дэзи вытерла продолжавшие лить из глаз слезы. — Нам насчет него и мисс Эксел ничего определенного не известно, мы только знаем, что он был молод и иногда с ней встречался… И поэтому нельзя исключать… Нет, мы не можем исключать.
Мэри залилась краской, но глаза у нее засверкали, словно она была возмущена до глубины души.
— Ах, Дэзи! — воскликнула она. — Как ты можешь говорить такие вещи?! Ведь Люси Эксел была одной из тех, кто пользовался его благотворительностью! Он никогда бы так не поступил с человеком, которому оказывал помощь!..
На лице Дэзи отразились удивление и растерянность.
— Боже мой! Как я не подумала об этом! — воскликнула она. —
Артур Йеллинг кивнул, лицо его по-прежнему было залито краской.
— Да, я понимаю, понимаю. Все совершенно ясно. Я проявил нескромность. Извините. На этом закончим… Я хотел только спросить напоследок одну вещь… Мистер Жеро вечером семнадцатого числа взял с собой портфель с различными деловыми документами и сорока шестью тысячами долларов. Как вы полагаете, зачем ему понадобилось везти с собой столько денег?
— Мы немножко помогали ему вести дела, — ответила Дэзи. — Но об этих деньгах услышали только после… его смерти.
Тут вмешалась и более робкая Мэри:
— Он обычно ставил нас в известность даже о самых мелких сделках. Если он скрыл от нас такую значительную сумму, значит, у него были на то свои причины.
— Да, — отозвался Йеллинг. — У него должны были быть свои причины… А найденные вместе с деньгами документы могут помочь нам раскрыть эти причины?
— Увы, нет, — ответила Дэзи. — Это два контракта на поставку металла и несколько листков с заметками, касающимися покупки домов. В последние годы он занимался также недвижимостью… Впрочем, деньги и документы полиция уже изучила.
— Да, но мы ровным счетом не извлекли ничего. Я думал, что вам, может быть, еще что-нибудь известно.
С множеством извинений и поклонов Йеллинг покинул этот дом, в котором пахло лавандой и царил дух пансиона для благородных девиц. Странное дело, обе кровавые тайны — гибель Пэддера и Люси Эксел — имели местом действия в первом случае — виллу с двумя робкими старыми девами, а во втором — дом семейства пуритан, которые готовы скорее дать себя сжечь живьем, чем сказать неправду. Куда легче, когда такие загадки случаются в среде преступников, в уголовном мире. Там хоть знаешь, с какого конца браться за дело. Не то, что тут! Столкнувшись с библейским высокомерием Стивов и испугом дрожащих, как газели, сестер Жеро, Йеллинг просто не знал, что ему делать.
Или должно было иметься еще одно «место действия», или же Пэддер и Люси умерли в результате несчастного случая: что довольно трудно допустить, ибо вряд ли два человека могут разбить себе голову в один и тот же день, в тот же час и приблизительно в одном и том же месте.
Йеллинг задумчиво шарил в кармашках своего жилета. В руки ему попалась бумажка со словом «кассирша». Ах да, кассирша из «Караван-холла». Надо пойти по этому следу. Но раньше ему хотелось получше познакомиться с жилищем Стивов. Он отказался от мысли о настоящем обыске, когда полицейские вспарывают матрацы, разбирают мебель, отламывают кафельные плитки. Это ему казалось уж слишком. Обыск он произвел бы сам. Сказать по правде, мысль о том, что обыск в доме у Стивов будет производить он, вызывала у него дрожь. Ему придется выдерживать колючие взгляды этих странных людей, которые будут повторять своими бесстрастными голосами: «Пожалуйста, выполняйте свой долг». Но все же он хотел попытаться.