Полицейское управление (сборник)
Шрифт:
— Какой-то тип звонит вам каждый час. Имени не называет.
Не реагируя, Мэлоун вошел в кабинет и захлопнул дверь.
Достал бутылку, налил себе добрую порцию виски. Тот, кто убрал аль-Банну, конечно, преподнес подарок всему миру, но Мэлоун был уверен, что убийца преследовал другую цель. Слава Богу, Эрика в безопасности. Он сам отвез ее к сестре на Вашингтонские Холмы и взял с нее слово никому не звонить и не говорить, где она находится.
Алкоголь подействовал успокаивающе, и тут из соседней комнаты крикнули:
— Звонит
Голос в трубке был едва слышен, Мэлоун уловил легкий акцент.
— Я был в гараже. Я их видел.
Мэлоун держал наготове блокнот и карандаш.
— Сколько их было?
— Трое. Одного я узнал.
— Кто это был?
— Мистер Мэлоун, я боюсь. У меня семья. Я живу в том же доме, что и мисс Соммерс. Она милая дама, но я не могу рисковать. Вы должны меня понять.
— Откуда вы знаете мое имя и номер телефона?
Я слышал, как полицейские разговаривали в лифте. Они сказали, что ее друг — лейтенант, работает в Чайнатауне. Мэлоун его имя, сказали они.
— Я обещаю, что никто не узнает о нашем разговоре.
Долгое молчание.
— Если вы хотите встретиться, я расскажу, что видел. Но вы должны обещать…
— Обещаю. Где и когда?
— Завтра вечером, в одиннадцать. Поезжайте на восток по Первому шоссе, сверните к Глен-Коув. Буду ждать на дороге к заправочной станции.
— Почему так далеко от города?
— У меня заведение в Рузвельт-Филд. Закрываемся в девять. Пока уберусь и приготовлю все на следующее утро, будет десять. Я не хочу, чтобы нас увидели вместе.
— Увидимся завтра в одиннадцать.
На другом берегу реки, в Бруклине, Ахмад Хамед не отрываясь смотрел на бочку сушеных фиников, стоявшую на заднем дворе его бакалейной лавки на Атлантик-авеню. Потом отвернулся от телефона, висевшего на стене, заглянул прямо в бешеные глаза стоящего рядом человека и неуверенно спросил:
— Как я говорил?
Станислав хлопнул его по плечу.
— Ты был просто великолепен!
На другой стороне улицы, прямо у входа в «Дайм сэйвингс бэнк», на переднем сиденье такси развалились два детектива.
— И чего его принесло в это заведение? — спросил грузный полицейский своего напарника.
— А черт его знает! — ответил тот и, закрыв глаза, задремал.
Глава 16
Четверг, 2 июля, ночь
Случай был торжественный. Хрустальные люстры, переливаясь разноцветными огнями, заливали светом столовую клуба «Алгонквин», где собрались сливки судейского братства, чтобы проводить на заслуженный отдых судью Майкла Брайнза. Судья Аристотель Ниаркос, уставившись неподвижным взглядом на место оратора во главе стола и постукивая серебряным ножом по льняной салфетке, не слышал ни слова. Перед мысленным взором проплывали соблазнительные формы Маркель.
Его вернули к действительности
Судья Брайнз направился к трибуне. Ухватившись для устойчивости за ее края, старик начал речь. «Теперь старый хрыч никогда не умолкнет», — подумал Ниаркос.
Ниаркос прекрасно выглядел в свои без малого шестьдесят лет. Хотя он и ненавидел банкеты, но именно они давали ему возможность улизнуть из дому. Он всегда оставлял пригласительный билет на видном месте, чтобы жена обязательно увидела его. С годами он научился использовать любой предлог для продолжения бесконечных поисков совершенной женщины. Они закончились два года назад, когда он нанял Маркель Сфирос своей секретаршей.
После утомительного получасового выступления судья Брайнз сошел с подиума, глаза его наполнились слезами. Ниаркос встал и зааплодировал вместе со всеми. Пора. Он встал и быстро вышел из столовой.
— Советник, не сделаете ли одолжение ветерану войны? Подпишите ордер на обыск.
Ниаркос вздрогнул, уставившись на размытую фигуру, маячившую в тени.
— Гас? Ну и выбрал же ты время! Я очень тороплюсь. Приходи утром ко мне в контору.
Хайнеман, приблизившись к судье, шепнул:
— Мы всегда шли вам навстречу, ваша честь. Ваше имя не упоминалось на процессе Наппа. А сейчас мы нуждаемся в вашей услуге.
Откашлявшись, Ниаркос пожал плечами и сдался. Сунув руку в карман, достал очки со срезанными вверху линзами.
— Все документы здесь, — сказал Хайнеман. — Я лично подобрал. — Он протянул бумаги и заискивающе улыбнулся. — Как поживает Маркель?
— Ждет меня сейчас, — ответил Ниаркос, просматривая бумаги.
— Прекрасная женщина, — сказал Хайнеман. — Напоминает мне о девушке, которую я встретил в Греции, когда высадился с десантом во время войны. ОСС. Трудные были времена.
Ниаркос взглянул на него поверх срезанных стекол очков.
— Наверное, если бы меня звали Голдбергом, ты бы рассказал, как сражался вместе с Хагана.
Хайнеман медленно пожал плечами.
Ниаркос возобновил изучение бумаг, отмечая основные пункты. Вдруг его брови вытянулись в одну линию.
— В этом деле использовалось незаконное подслушивание разговоров.
Хайнеман оскорбился.
— Ваша честь!
— Ваши обоснования недостаточны.
Хайнеман не отвечал. Он знал правила игры. Человеку в мантии всегда надо оставлять лазейку.
— Почему заявка на скрытый обыск?
— Мы предполагаем, что у подозреваемого хранится оружие.
Ниаркос сложил все документы в стопку, положив сверху последний лист, где ставились подписи. Достал ручку, нажал кнопку и подержал над строкой, где должна была стоять его подпись.
Прочитав последний параграф, расписался.
— Ордер должен быть использован в течение десяти суток.
— Да благословит вас Аллах на десять подвигов нынче ночью! Судья рассмеялся.
— Хватит и одного!