Полководец
Шрифт:
Она приподняла брови.
— Что мы там делали? — Авденаго задал вопрос вместо Деяниры. И сам же на него ответил: — Пытались найти старого пройдоху. Да только он испарился. Как не бывало. И самое противное, я ведь уверен, что он там, на месте! Может быть, даже видит нас. А мы его — нет. Тычемся в пустоту, как больные котята.
Деянира задышала глубже и чаще, а потом сипло произнесла:
— Евтихий…
Авденаго махнул рукой.
— Иди лучше купаться, амфибия. Остальное потом обсудим, когда
Слабым жестом Деянира показала, какие, по ее мнению, процедуры хорошо действуют на троллей, после чего поднялась с табурета. Денис вовремя подхватил ее, иначе она бы упала.
— Слушай, может, я тебе помогу… ну, в ванной, — тихо предложил Денис. И немедленно покраснел. — Я без намеков, без всяких там… ну, подколов… Просто чтоб ты не утонула.
— Не утону, — хрипнула Деянира.
— Все равно ты дверь не закрывай, — сказал Денис. — Только шторку задерни. Чтобы если что, мы успели тебя спасти.
— Уже спасли, — прошептала Деянира. — Одного раза хватит.
Держась за стену, она добралась до ванной и скрылась там. Денис озабоченно посмотрел на закрывшуюся за девушкой дверь, повернулся к Авденаго:
— Как, по-твоему, она там не утонет?
— Эта девчонка прожила в Истинном мире дольше, чем ты или я, — проговорил Авденаго. Он тоже, очевидно, раздумывал о Деянире. — Не так-то просто сжить ее со свету…
Тролль лениво сполз с кресла, заварил чай, вытащил из холодильника яйца, молоко и зеленый лук, принялся стряпать омлет.
— Все тролли хорошо готовят, — пояснил Авденаго, поймав недоуменный взгляд Дениса: он никак не ожидал, что жилец вдруг начнет проявлять кулинарную инициативу. — Это у нас в крови.
— По крови ты вовсе не тролль, — буркнул Денис. Ему показалось, что Авденаго читает ему лекцию с поучениями, а Денис такого терпеть не мог.
— Откуда тебе знать? — возразил Авденаго. — По-твоему, наши обряды введения в клан — просто пустые церемонии? Знаешь, какие они длинные и кровавые, сколько там подвохов, загадок и ловушек? Пока тебя новым родичем признают, вдоволь нахлебаешься и помоев, и кровищи, и юшки из собственного носа.
Денис неопределенно пожал плечами. Вот уж над чем он никогда не задумывался, так это над троллиными обрядами введения в клан нового родича.
Авденаго смотрел на приятеля насмешливо и чуть снисходительно:
— Для чего же тогда их, по-твоему, проводят, если это — всего лишь пустые церемонии?
— Не знаю… — выдавил Денис, мысленно посылая Авденаго проклятие. Опять тролль выставил его дураком. — Ну, для порядка.
— Для порядка существуют штрафы и смертная казнь, — тотчас возразил Авденаго. — А обряды, по крайней мере, у троллей служат
— Преобразования? В смысле — чтобы стать другим, переделанным? Не символически, на самом деле?
— А что тут такого? Да, на самом деле. Был ты пустое место, а превратился в мужа Атиадан по прозвищу Злой Колокол. Был ты никто, а стал троллем, членом могущественного клана…
— Но ведь это все равно условность, — сказал Денис.
— Условность — это штамп в паспорте, поставленный дурой в ЗАГСе, — объявил Авденаго. — А если ты пролезал у троллихи между ног, если кусал ее за хвост…
— Стоп, — Денис поднял ладонь, — мы ведь, кажется, договорились: ни слова о хвосте твоей жены.
— Это ты просил, чтобы я об этом при тебе не рассуждал, а я никаких обещаний на сей счет не давал. Мне, может быть, приятно вспоминать, каков на вкус ее хвостик.
— Авденаго! — зарычал Денис.
— О, наконец-то я вижу огонь в твоих глазах! — обрадовался Авденаго, разбивая яйцо в глубокую тарелку и доливая туда молоко. — Молодец. Я уж думал, ты совсем хладнокровная жаба. Где у вас венчик для взбивания?
Деянира выбралась из ванной, обернутая в полотенце, и укоризненной тенью возникла на пороге.
— Ой, одежда, — спохватился Денис. — У тебя какой размер?..
Он смерил Деяниру взглядом и ужаснулся, представив себе на этом худеньком тельце любой из монументальных туалетов Анны Ивановны.
Очевидно, у Авденаго уже развился дар чтения нехитрых денисиных мыслей, потому что тролль, хихикнув, подсказал:
— Мы же в Питере, чувак. У нас полное господство унисекса. Подбери ей что-нибудь посимпатичнее из своего барахла, а мамочкино не трогай.
— Тьфу, — с облегчением проговорил Денис.
И тут Деянира сказала:
— Представляете, ко всему я там привыкла, но только не к отсутствию белья… По трусам — ужасно скучала.
Денис стал совсем багровый.
— У меня, кажется, остались «семейные»… Ну, без пуговиц…
Деянира опустилась на пол, скользя вдоль косяка, и принялась смеяться… Она смеялась и смеялась, захлебываясь слезами, а потом закашлялась, плюнула на полотенце с розовыми цветами комочком крови, посерьезнела, вздохнула и затихла.
Денис молча поднял ее и почти волоком утащил в комнату.
Она вернулась спустя минут пятнадцать. В том самом свитере в ромбик, который поначалу носил Авденаго. Заново постиранный, он теперь был вручен Деянире. Летние джинсы Дениса были ей немного великоваты. Оказывается, за год жизни в Истинном мире она здорово похудела. Ничего, наесть задницу — дело недолгое. Начинать можно прямо сейчас — омлет был готов.
— Садись. — Авденаго кивнул на кресло. — Тут самое удобное место на всей кухне, если ты умеешь кушать, держа тарелку на коленях.