Полночь
Шрифт:
— С Джейд всё будет в порядке? — спрашиваю я у бревна-попугая-мудилы-полицейского.
— С мисс Прайс? — останавливается он у входной двери, вскинув брови. На улице заметно темнело, поэтому разобрать букет его эмоций было трудно.
— С ней, — отрезаю я, надеясь услышать ответ. Ответ, который должен соответствовать моим ожиданиям.
Поворот ключом. Ещё один, и дверь отпирается.
— Да. Она в безопасности, — отвечает бревно,
Смышлёный. Понимает, о чём я.
Если что-то пойдёт не так, и она пострадает, я задушу тебя этим хреновым галстуком.
Захожу внутрь, останавливаясь в проходе, и улыбаюсь сам себе. Да, это место действительно мне нравится, и одна из причин: схожесть с её квартирой. Справа от меня дверь ванной и туалета. Дальше по маленькому коридору, чуть правее, дверь на кухню.
Кухня просторная, а из окон будет виден восход солнца. С левой стороны гостиная, а ещё чуть левее спальня.
— Что ж, — слышу я голос позади себя. — мистер Холланд. Неделю Вам нежелательно выходить из дома. Все продукты в холодильнике.
Нахмурившись, оборачиваюсь к нему лицом, чтобы бросить в ответ какую-нибудь гадость, но он перебивает меня, продолжая:
— Мисс Прайс навестит Вас через неделю и расскажет о дальнейших действиях. Пока что старайтесь придерживаться прото…инструкции, — исправил он себя, а я прищурился, вглядываясь в его нервные попытки поправить галстук.
Прото…что?
Протоколы?
Причем здесь протоколы?
Киваю, лишь бы он быстрее свалил отсюда, и наблюдаю за тем, как он разворачивается и уходит, закрыв за собой дверь.
Протокол.
Слишком знакомое слово. Слишком часто вертящееся на языке. Слишком значимое, до привычки придерживать язык за зубами.
Достаю из кармана сложенный лист бумаги и подхожу к комоду, взяв ручку. Пишу долбанное слово три раза под четвертым пунктом и пытаюсь вспомнить, почему оно так важно для меня.
Смотрю на слова, выведенные разными цветами ручек и думаю над тем, нужно ли мне об этом рассказать Джейд? Нужно ли сказать ей, что я вспоминаю какие-то обрывки? Нужно ли ей сказать о словах, которые почему-то много значат для меня, и о том, что на языке постоянно что-то вертится…какое-то слово. Или их даже два.
Складываю лист и засовываю обратно в карман брюк. Взяв чемодан, за ручку везу его в комнату и оставляю у окна. Темно-синие стены, белый потолок. По обоим сторонам от кровати стоят лампы-светильники в виде вазы с цветами.
Закатываю глаза, подумав о том, что это выглядит довольно мило.
Под ногами ламинат, но у подножья кровати ворсовый ковёр.
Спальня настолько маленькая, что всего этого кажется достаточно.
Скидываю
Неделя. Неделя взаперти. Какой-то хренов бред.
Бред…стоящий жизни?
***
— Это уже четвёртая, — Гэвин тянется к моим ладоням, зажавшим кружку с горячим напитком, и, отобрав её, ставит на стол. — Я звонил Джессике.
Я тут же поднимаю голову, глядя в его покрасневшие глаза. То ли от слёз, то ли от недостатка сна.
— И…что с ним? Он…
— Жив, — обрывает Гэвин. — У него сильное сотрясение мозга.
Мысленно выдыхаю, проведя рукой по лицу и расслабляюсь. Сейчас половина шестого утра, и мы всем штабом ждали новостей от Чарльза о состоянии Уэльса.
— Элизабет будут хоронить сегодня, — выдох. — Его тоже.
Нахмурившись, гляжу на своего напарника, пытаясь понять, не послышалось ли мне.
— Пустой гроб, Джейд. Им нужно сделать вид, что он мёртв, — пояснят Гэвин. Последние слова ему удается выдавить из себя с трудом. Он слишком устал, как и я.
— Ты пойдёшь? — спрашиваю я, подперев голову рукой.
— Мы пойдём, — поправляет Гэвин.
Нет. Нет. Нет.
Я не хочу там быть. Я не хочу видеть лицо Гэвина, когда её тело будут опускать в землю. В этой чёртовой деревянной коробке. Не хочу. И ему не позволю.
Идиотка.
Он пойдёт, и вы оба знаете причину, по которой он это сделает.
— Я не уберёг её, — шепот. Сдавленный, лишенный каких-либо эмоций.
— У неё был защитник, — кладу ладонь ему на плечо.
— И он проебался, — выплевывает Гэвин, и я, поджав губы соглашаюсь.
Почему? Потому что яро ненавидела Остина Уэльса ещё со времен Академии.
Убираю руку от плеча Гэвина и, раздвинув ладони, смотрю на засохшую кровь, смешанную с грязью и шерстью щенка, что мирно спал у моих ног.
Резкий взрыв грома ударяет о барабанные перепонки, и я дёргаюсь.
Нащупав прохладную поверхность под своими ладонями, подношу их к лицу и откидываю влажные волосы с вспотевшего лба. Очередная вспышка грома и молнии заставляет меня вздрогнуть и почувствовать удары сердца где-то в затылке.
Это всего лишь кошмар.
Очередной долбанный кошмар.
Откидываю одеяло в сторону, намереваясь принять душ, но замираю, как только слышу скрип. Неприятный, до дрожи в ногах отвратительный. Словно чем-то острым по стеклу.