Полное собрание сочинений в трех томах. Том 3

Мольер Жан-Батист

Амур.

Вам помощь не нужна среди моих владений, Где все ждет ваших повелений, Где ваша речь — закон, где все покорно вам И где чудовищем для вас я буду сам.

Психея.

Подобный змей внушать не может опасенья, И если вы таите яд, То можно молвить наугад: Не страшно ваше мне прикосновенье — Укусы ваши, без сомненья, Опасностью мне не грозят. Я тотчас, видя вас, совсем спокойной стала, Забыла о конце своем, Моей былой тоски как будто не бывало, И холод жил моих согрела кровь огнем. Уже я чувствую

к вам уваженье, Признательность, расположенье. Я вижу, что вам близок жребий мой, И благодарна я, и так полна смущенья!.. Но я не понимаю, что со мной. Еще не ясно мне, что сердце восхищает, Но чувствую: беда ему не угрожает. Гляжу — и хочется мне с вами дольше быть, Такая в вас живет очарованья сила. И я могла б сказать, что я вас полюбила, Когда бы знала я, что значит полюбить. Не отвращайте взор: он сердце мне пронзает, Он полон нежности, горяч он и влюблен, Зажженный им огонь и сам он разделяет. Увы! Чем более опасен он, Тем взор мой собственный все более смущен. Как это вышло, я понять не в силах, Вам говорю я больше, чем должна. Мне стыд молчать велит, а я его забыла. В моих вопросах к вам настойчивость видна. И ваше, как мое, порывисто дыханье, Вы в чувствах смущены, как я сейчас в своих. Мне нужно бы молчать, а вам — твердить признанья, Но все же первая я говорю о них.

Амур.

Так были сухи вы и так тверды душою, Что не должно вас удивлять, Коль пред несправедливостью такою Амуру захотелось взять с лихвою Все то, что надлежит ему от сердца брать. День наступил, когда своими же устами Вам надо высказать таимое давно, От слепоты своей вы пробудились сами, В порыве чувств неведомых дано И вам зажечься страстными мечтами, Чтобы изведать, радостью дыша, Все то, что до сих пор не слышала душа.

Психея.

Не знать любви — большое преступленье?

Амур.

Расплатой искупается вина.

Психея.

Мне кажется, расплата так нежна…

Амур.

За это долгое к любви пренебреженье Вы будете наказаны одним — Вас пробуждающим порывом чувств живым.

Психея.

Что ж раньше не несла я наказанья? В него вложила бы я всей души пыланье! Мне надо бы краснеть, должна смутиться я, Но так сладка мне казнь моя, Что вслух мне хочется сказать — и без смущенья, Сто раз о том сказать, признанья не тая. То говорю не я; сейчас у вас во власти, В повиновении какой-то чудной страсти, Звучит признанием нежданным голос мой, И хоть смущается душа от речи страстной, Мой стыд девический противится напрасно Запретам мудрости самой. Ваш ум в моих словах найдет ответ прямой, Над речью я своей теперь уже не властна, И то, что долг велит, уже забыто мной.

Амур.

Психея милая! Поверьте всем признаньям К вам нежно обращенных глаз: Ваш взор ответным я сейчас зажег пыланьем И чувством, что волнует вас. Поверьте сердцу, что по вас вздыхает, И, так как вы ему хотите возражать, Оно вам будет вздохом отвечать, Который большее, чем взгляды, выражает. Язык его, и нежный и простой, Всех лучше языков вам скажет, что со мной.

Психея.

Сердца

нам пониманье подсказали, И тот язык стал ясен нам вполне. Вздохнула я — и вздох мой услыхали, Вздохнули вы — и вздох ваш слышен мне. Не оставляйте же меня с моей тревогой! Скажите: вас такою же дорогой, Как и меня, зефир привел сейчас, Чтоб нежных слов от вас услышала я много? Скажите: кто-нибудь уж ожидал здесь вас? Всегда ль ваш исполнять готов зефир приказ?

Амур.

Я полный властелин представшего вам мира, А вы владеете сейчас душой моей. Амур хорош со мной. По милости своей Через Эола мне он подчинил зефира. Чтоб увенчать любовь мою, он сам Внушил оракулу такое предсказанье, И об опасности, грозящей вам, Известно стало вашим женихам. Тем самым он меня освободил заране От нежных вздохов их, столь родственных слезам, Которым я позорить вас не дам. Мое вы узнавать не тщитесь имя, званье И края этого названье — Все это вы узнаете потом. Хочу, чтоб были вы моей, но лишь ценою Забот, что в сердце вы обрящете моем. Я жертвовать готов вам всей душою, Всем тем, что есть во мне, что вечно будет жить, Всем тем, что мог бы я свершить. Да не смущает вас мое, Психея, званье, Что часто привлекает к нам вниманье. Хотя всех этих мест властитель я, Пусть склонит вас ко мне одна любовь моя. Пойдемте, покажу я вам свои владенья — Они, увидите, достойны удивленья И вас, наверно, поразят. Там взор увидит ваш леса, луга с цветами, Что золото своей красой затмят, Поспорят с драгоценными камнями. Везде услышите вы нежных звуков строй. Прекрасных много дев я дам вам в услуженье, Что будут к вам всегда исполнены почтенья: Вы будете для них любимой госпожой, И, полные пред вами восхищенья, Они почтут за честь служить вам всей душой.

Психея.

За вами следовать — вот вся моя отрада; Других желаний мне не надо. Но ваш оракул разлучил меня С отцом и сестрами, которых я любила, А им уж видится моя могила, И слезы льют они, мою судьбу кляня. Чтобы рассеять страх, который их терзает При мысли, что меня погибель ожидает, Пускай увидят сестры мой почет И нежность ваших обо мне забот. Доставьте помощь им зефира легких крылий, Чтоб можно было без усилий Им в ваши прилететь края, — Хочу, чтобы они свидетельницы были Того, что невредима я.

Амур.

Вы всей души своей мне не дали, Психея. О сестрах и отце вы вспомнили, и вот Мысль эта у меня блаженства часть крадет, Делиться ж не хочу я, счастьем пламенея. Я к вам, а вы ко мне должны взор обращать, Любите лишь меня, живите только мною, И коль посмеет кто заботою иною…

Психея.

Ужель к родителям возможно ревновать?

Амур.

Психея! Вас ко всей природе я ревную. Покуда солнца луч целует вас в висок И ваши волосы ласкает ветерок С такою нежностью — я негодую. Мне ненавистен воздух сам, Который вы вдохнули с наслажденьем. Ревную я к одежд прикосновеньям И к воздыхающим устам, И доставляет мне мученье Мысль, что вы преданы неведомым мечтам… Но сестры нам нужны… Зефир, лети скорее! Психея хочет так — я спорить не посмею.