Полное собрание стихотворений

Надсон Семен Яковлевич

«ТОСКА ГНЕТЕТ МЕНЯ И ЖЖЕТ НЕУТОМИМО…»

РБ После 4

Я в стороне стою от жизненной тревоги, Я чужд всему вокруг, – я, словно пилигрим, Отстав от спутников, упал на край дороги И им вослед смотрю с отчаяньем глухим.

«ПОСЛЕДНЯЯ НОЧЬ… НЕ УВИЖУ Я БОЛЬШЕ РАССВЕТА…»

РБ После 4

Дверь каморки моей будет долго стоять затворенной. Кто-нибудь из друзей переступит потом за порог И окликнет меня… и отступит назад потрясенный, Увидав бездыханный мой труп распростертым у ног. В луже крови я буду лежать, неподвижный и бледный; Нож застынет в руке… нестерпимая боль искривит Посиневшие губы…

«МНЕ

СНИЛСЯ ВЕЩИЙ СОН: КАК БУДТО НОЧЬЮ ТЕМНОЙ…»

Автограф 9-12

Ночь плачет, как дитя, ночь мечется и злится, Сдвигая мглу кругом в свинцовое кольцо, И словно черная испуганная птица Крылами влажными мне плещется в лицо. Но нет в моей душе тревоги и смятенья; Бесстрашно я стою под вьюгой и грозой, Я замер весь в тоске угрюмого решенья: Свести последний счет с безжалостной судьбой.

«ТРЕВОЖНО СЕГОДНЯ МЯТЕЖНОЕ МОРЕ…»

Автограф ПД

В ненастную ночь я у моря стоял… Теряясь в тумане свинцовом, Как зверь, оно глухо рычало у скал, Объято молчаньем суровым. По небу, клубяся, ползли облака, И ярко блистала зарница, Колеблемый ветром огонь маяка Метался и бился, как птица.

Другой автограф ПД

Как гром отдаленный, как в старом соборе Мольбой похоронной гремящий орган, – И мрачно и грозно тревожное море Гудит, уходя в непроглядный туман. Ненастна и сумрачна ночь; по лазури Сплошной вереницей бегут облака; Как птица, колеблем дыханием бури, Трепещет далекий огонь маяка. Ночные виденья, летучие грезы Бегут от очей, – и в прибое валов Мне слышатся чьи-то глухие угрозы

ОТРЫВОК («…Как звери, схватившись с отважным врагом…»)

Автограф ПД

…Властитель отдыхал. По берегу морскому, Песчаною каймой ушедшему в туман, Не в силах превозмочь полдневную истому, Белел, как пена вод, замолкнувший наш стан. Несчетные шатры теснились за шатрами: Тут, словно жаждая, сползли они к волнам, А там ушли под тень, простертую ветвями Лимонов и дубов, растущих по холмам…

Автограф тетр. 14

Ночь гасла… Вставал предрассветный туман. По взморью, над буйным прибоем, Белея, как пена, тянулся наш стан И чутко дремал перед боем. В тумане чуть искрились пятна костров, А в мутной дали перед нами Синели зубчатые горы врагов

«БЕСПОКОЙНОЙ ДУШЕВНОЮ ЖАЖДОЙ ТОМИМ…»

Автограф 1-5

Нет, я не жил, – я таял как воск, я горел, Как светильник, колеблемый ветром ночным! Я беречь и рассчитывать сил не умел, Беспокойной и вечною жаждой томим)

«В МИНУТЫ УНЫНЬЯ, БОРЬБЫ И НЕНАСТЬЯ…»

Автограф После 16

Та ласка – не смелая речь одобренья, И сердцу она говорит, не уму, Та ласка слепа и полна сожаленья, Как матери ласка, ко мне одному…

«УМЕРЛА МОЯ МУЗА!.. НЕДОЛГО ОНА…»

Автограф ГБЛ

И напрасно я пламенных звуков ищу, И напрасно я светлые грезы зову, – Предо мной не сбываются сны наяву, – Я без песни тружусь и без песни грущу. Мрамор пышных дворцов разлетелся в туман, Величавые горы рассыпались в прах, И измучилось сердце от скорби и ран, И бессильные слезы сверкают в очах. Умерла моя Муза. С последним лучом Догоревшей любви и с последней мечтой Закатилась

она мимолетной звездой, Мимолетной звездой в небосклоне ночном. И порой только призрак подруги моей Предо мною во мраке, белея, встает И глядит мне в лицо, и куда-то зовет, И уходит при блеске рассветных лучей…

«ВСЁ ТА ЖЕ МЫСЛЬ, ВСЕ ТЕ ЖЕ ПОРЫВАНЬЯ…»

Автограф После 8

Смешно любить мечту воображенья, Но я люблю… Я не могу забыть. Ей – каждый шаг, ей – каждое мгновенье

«О, НЕУЖЕЛИ БУДЕТ МИГ…»

Автограф Фрагмент

Вперед!.. О, жалкое, безумное стремленье! Куда еще вперед? Что ждет нас впереди? И так уж жизнь скудна, и так уж пресыщенье Царит везде вокруг, куда ни погляди! Дряхлеет жалкий мир, как человек дряхлеет; Жизнь людям всё дала, что дать она могла, И не весна надежд над нашей долей веет, А близкой гибели таинственная мгла. Кто хочет жить еще, в ком кровь еще пылает, – Назад! Во мрак былых умчавшихся времен. Пусть Петр Пустынник вновь дружины созывает На подвиг доблестный, под сень святых знамен. Пусть Лютер вновь

ПСС После 32

Как душно в нем, как тесно в нем, Как много сил он убивает, Каким мучительным стыдом Порою сердце закипает!..

«„ЗА ЧТО?“ – С БЕЗМОЛВНОЮ ТОСКОЮ…»

ПСС

Ты хочешь знать, за что с презрением суровым Тебя язвит враждой злорадный суд людей? За то, мой друг, за что нетопырям и совам Так ненавистен блеск полуденных лучей. За то, что для тебя дороже блеск и воля, Чем золотой позор тяжелых их оков, За то, что дышишь ты всем ароматам поля Среди безжизненных, искусственных цветов. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Да, бедный друг, ты виновата Пред их карающим судом, Зачем душа твоя богата Свободой, правдой и теплом.

ТРИ НОЧИ БУДДЫ

Автограф тетр. 16 Начало

Разлетайся, туман отдаленных веков, Просыпайся, легенда седая, Оживай в переливах певучих стихов, По ответным сердцам ударяя! Чу! Какие-то тени плывут предо мной, Возникают из мрака картины, Дышит лаской и негой полуденный зной Из садов Кашемирской долины. Протянулся на север старик Гималаи, Льет Гангес тихоструйные воды… Чудный край! Благодатный, чарующий край, Вечный праздник нарядной природы!

НА МОГИЛЕ А. И. ГЕРЦЕНА

НП 4-я строфа Перед ст. 1

Грустил я на юге… Душа тосковала О вьюгах и бурях родных. Как злая насмешка, ее раздражала Улыбка небес голубых.

МАТЬ («Тяжелое детство мне пало на долю…»)

Автограф тетр. 12 Фрагмент

Не склонялась с молитвою мать надо мной, Мой младенческий сон охраняя, И бесхитростных сказок вечерней порой Не шептала мне няня седая. Грустно шло мое детство: чужая семья, Одиночество, слезы, попреки… И я вырос, глубоко в душе затая Первых лет роковые уроки. Но, чего мне суровая жизнь не дала, То в сверкающих грезах душа создала. Помню вас я, мечты золотые. Ночь… мерцающим блеском лампада горит, Всё затихло – столица примолкла и спит, Но не спят мои думы ночные. Чу – таинственный шорох знакомых шагов, Шелест платья