Полное затмение
Шрифт:
Они подъехали к дому Джулии. Она ждала их. Как только машина появилась на дорожке, Джулия вышла из дома и стала запирать дверь. Вид бегущей Джулии с развевающимися волосами заставил Ломакса позабыть все печали. Джоэл без особого желания уступил ей место рядом с водительским. Депьюти никак не мог определиться, где хочет ехать — рядом с Джулией спереди или с детьми сзади, — и потому метался взад и вперед. Джулия смеялась. Она поблагодарила детей за красивый шарф, который не забыла повязать.
Ломакс нагнулся к Джулии и поцеловал ее, притянув голову к
— А далеко мы пойдем? — недоверчиво поинтересовалась Хелен.
— Милю? — предложил Ломакс.
Хелен зависла над Джулией.
— Джулия не пройдет милю в таких туфлях! — благоразумно заметила девочка. Ломакс гадал, чьего влияния здесь больше — Кэндис или Роберта?
— Да нет, я смогу, — сказала Джулия.
— Когда папа говорит милю, он имеет в виду вверх, — объяснил Джоэл.
— А когда он говорит одну, это значит все пять, — добавила Хелен.
— Ну, не знаю… — Джулия вопросительно посмотрела на Ломакса.
— Дай мне ключ, — сказал Ломакс. — Я знаю, где у тебя лежат более подходящие ботинки.
Он зашел в холодный дом. Скоро Джулия оставит это место с его ужасными воспоминаниями, его призраками и постоянно неисправным измельчителем мусора. Она переедет в дом Ломакса. Уберет пыльные картины Кэндис и заменит их чем-нибудь по своему вкусу. Каждую ночь она будет спать с Ломаксом в одной постели. Иногда в доме будут ночевать Хелен и Джоэл, время от времени — Депьюти. Джулия будет счастлива. Пройдут годы, хорошие воспоминания постепенно вытеснят плохие, и призраки исчезнут.
Он бегом вернулся к машине и забросил ботинки в багажник.
— До вас папа никогда так не бегал, — заметила Хелен, когда они проезжали тот участок дороги, где когда-то Льюис уснул за рулем и чуть не разбил машину.
— Если увидим красивый вид, остановимся, — предупредил Джоэл.
На недавний день рождения Роберт подарил ему фотоаппарат.
День выдался жаркий, но уже не обжигал зноем, как летом. Когда исчезли последние дома, дорога стала свободной. Она все вилась и вилась вверх и вниз, будто веревка. Сейчас машина ползла вверх. Один раз они миновали дом с покатой крышей, окруженный деревьями. Возле дома бегали собаки. Депьюти заметил их и отчаянно залаял. Собаки дружно залаяли в ответ.
— Мы снова поедем к озеру? — спросили дети.
— Нет, — ответил Ломакс, — дорога одна, но места разные.
Хелен захотелось поговорить о суде.
— А судья сидел очень высоко?
— Да.
— А людей было много?
— Да.
— А судья бил кувалдой, чтобы все замолчали?
— Не кувалдой, а молотком, глупая, — заметил Джоэл.
— Кроме того, судьей была женщина, — добавила Джулия.
— Теперь они посадят эту преступницу в тюрьму?
Ломакс не знал, что ответить. Одно только упоминание о Вики Фокс отзывалось болью в сердце. Он снова вспомнил, как доверчиво, будто ребенок, она дала увести себя из зала.
— Вряд ли, она слишком больна.
Френсис сказала, что Вики вряд ли посадят в тюрьму, но когда Ломакс стал настаивать на более точном ответе, она
Когда они остались одни, Френсис сказала просто: «Народ против Фокс. Моя самая славная победа. И самая безрадостная».
— На самом деле она не такая уж плохая, — снова начал Ломакс.
Джулия и дети обернулись к нему.
— Но ведь убивать людей плохо, — заявила Хелен.
— Да, то, что она сделала, плохо, но это не значит, что она совсем…
— Она была такой печальной, — сказала Джулия детям, — что вы не смогли бы смотреть на нее без слез.
Ломакс снова впал в уныние и, чтобы отвлечься, стал разглядывать клены за окнами машины. Листья уже изменили свой цвет, и казалось, что горы покрыты кровавыми пятнами. Красота кленов всякий раз заново поражала Ломакса.
Джулия объяснила:
— Она почти сумасшедшая и просто не сознавала, что делает.
Помолчали, затем Джоэл сказал:
— Кое-чего я в этой истории с убийствами не понимаю.
Ломакс и Джулия опасливо посмотрели друг на друга краешком глаз, пока машина миновала очередной спуск. Затем улыбнулись.
— Чего ты не понимаешь?
— Вот смотрите, — начал Джоэл. — Как такое может быть? Ведь они чуть не посадили Джулию в тюрьму, пока не разобрались, что убийца — эта сумасшедшая.
— Вопрос сложный. Я должен подумать, — сказал Ломакс.
Он не мог объяснить детям, что Джулия скорее признала бы себя виновной, чем согласилась с тем, что не справилась с ролью жены и мачехи. Такого дети не поймут. Даже Френсис этого не понимает. После неожиданного завершения суда Френсис держалась с Джулией холодно. Она объявила, что передает управление ее доверительным фондом другому партнеру.
Когда они прощались, Ломакс сказал Френсис, что возвращается в обсерваторию. Вместо того чтобы поздравить его или пожелать удачи, Френсис промолвила только: «Будьте осторожнее, Ломакс». Затем приподнялась на цыпочки и нежно поцеловала его в щеку. Ломакс никак не мог вспомнить, кто говорил ему то же самое таким же взволнованным голосом. Затем вспомнил. Кэндис. После того как Джулии предъявили обвинение, когда все доказательства были против нее. Ломаксу казалось, что Френсис могла бы найти другие слова для прощания, но все равно она так нравилась ему, что он не стал спорить. Он поцеловал Марджори и пожал руку Курту, который обнажил все свои зубы в широчайшей улыбке. Ломакс надеялся, что больше никогда не увидит адвокатов, но Джулия хотела пригласить всех на свадьбу.
Так как никто не ответил ему, Джоэл попытался спросить по-другому.
— Вот послушайте, — начал он тоном Роберта, — разве у полиции есть отпечатки пальцев этой женщины? Они допрашивали ее? Проверяли ее алиби?
— Может быть, они никогда не читали «Мальчишек Харди»? — предположил Ломакс.
Джулия захихикала.
— Это серьезный вопрос, — сказал Джоэл, — и вы должны дать серьезный ответ.
Снова Роберт. Ломакс спросил себя: достаточно ли времени он проводил с детьми этим летом?