Полное затмение
Шрифт:
Он нашел комнату Гейл, а затем и Ричарда. Комнату Гейл когда-то выкрасили в бледно-розовый цвет. За прошедшие годы гвозди и липкая лента уничтожили часть краски. Комната была обращена на восток. Наверное, каждое утро Гейл будили солнечные лучи. Далекие горы в эту пору суток казались розовыми, но Ломакс хорошо знал горы и понимал, что временами они могут быть голубыми, черными или даже серыми. Сегодня от жары горы казались окутанными туманной дымкой. Ясным утром в пустыне горы должны выглядеть двухмерными, словно кто-то вырезал их из
Были еще две комнаты. Одна из них, вероятно, предназначалась для детских игр. В ней можно было разместить даже теннисный стол. В гостиной располагался выполненный в старинном духе камин, в климате Аризоны предназначенный скорее всего просто для украшения. Льюис и Вики приехали сюда со Среднего Запада. Наверное, они думали, что зимой будут закрывать окна занавесками и сидеть у огня — снаружи валит снег, а внутри пахнет дымком.
Из гостиной был виден город. Днем этот вид не вызывал особенного интереса, но вечером городские огни смотрелись очень красиво, как уверяла миссис Найт. Ломакс с трудом представлял себе семью Фоксов за столом. Он напомнил себе, что по дому нельзя судить о том, что в нем происходило на самом деле, а только о том, каким задумали его когда-то Вики и Льюис.
Они думали, что иногда дети будут тихо сидеть у огня, а их шумные игры в большой игровой комнате никому не помешают. Вики приготовит обед и вызовет семью по переговорному устройству. Семья усядется за стол и будет любоваться огнями города. Ночью, когда дети уснут, их родители займутся своими играми. Так Фоксы задумывали жизнь в новом доме, и когда Вики рассказывала Ломаксу о жизни в Аризоне, она описывала фантазии, ради которых и строился этот дом. Ей бы очень хотелось, чтобы эти фантазии стали реальностью.
Ломакс слышал разговор Ким и риелтора. Они стояли снаружи в тени террасы. Он прислушался. Ким спорила о цене.
— …потрясающий вид на горы и город… — говорил Артур Драхман.
— А как насчет чертова бассейна?
— …лучшие школы в округе, низкий уровень шума, военные самолеты летают крайне редко, действительно прекрасные соседи, с ними вы уже познакомились…
— А как все-таки насчет бассейна?
— …много места для детских игр, собственные комнаты для детей, прекрасная спальня… должен ли я упомянуть об этом… да-да, пожалуй, скажу, с весьма сексуальной ванной комнатой…
На мгновение он помедлил и с сомнением перевел взгляд с Ким на Ломакса и обратно.
— И никакого бассейна, — гнула свое Ким.
— Послушайте, — сдался Артур Драхман, — у меня в доме тоже нет бассейна. Бассейны есть у всех соседей. Если нашим детям хочется поплавать, они просто звонят соседям.
Риелтор держал в руках опросный лист, заполненный рукой Ким. Ломакс подошел поближе и заглянул через плечо. Дни рождения Тандры и Роуча. Дети обратились в близнецов. В графе «Увлечения» Ким вывела: «Уравнения».
— Итак, — сказал риелтор мягко, хотя в лице его явно читались признаки недовольства, —
Ким открыла было рот, чтобы возразить, наверное, снова про бассейн, но Ломакс быстро вставил:
— Мистер Драхман, спасибо, что показали нам дом. Мы должны еще все обсудить в мотеле.
— В бассейне, — добавила Ким ехидно.
— Вы уже уходите? — изумленно спросил риелтор.
— Ну да…
— Но миссис… доктор Фенез еще не осмотрела дом! — воскликнул он.
Ким покраснела. Она и забыла об этом.
— Мне хватило беглого осмотра, — сказала она. — Мы с мужем всегда придерживаемся одного мнения. Если дом понравился ему, мне он тоже понравится.
— Вот как, — проговорил мистер Драхман, с восхищением глядя на Ломакса. — Моя жена никогда бы не сказала такого, — доверительно сообщил он Ломаксу, когда Ким вышла.
Ожидая Ким, они разглядывали кожистую поверхность кактусов.
— Должно быть, тяжело жить в пустыне, — заметил Ломакс.
— Еще бы. Я приехал сюда из Миссури и думал сначала, что никогда не привыкну. А сейчас я люблю пустыню. Вы, наверное, думаете, ведь он же риелтор, ему платят за то, чтобы он говорил подобные вещи. Но это правда. Когда я приехал сюда, вышел из машины — температура была сто двадцать пять градусов, — а жена и говорит мне: «Артур, я хочу домой». А сейчас она тоже любит пустыню. Мы думали, что пустыня — она словно мертвая. Вы понимаете, о чем я. Но в ней столько жизни! Пустыня просто кишит жизнью. На пространстве между этим домом и соседним столько живых существ — вы не поверите! Просто нужно уметь смотреть и слушать. Да что я, вы ведь работаете в обсерватории. Уж вы-то, наверное, умеете смотреть. Вы быстро освоитесь здесь. — Риелтор наклонился к Ломаксу. — Расскажете мне об этой новой планете, а, профессор?
— Что за чушь ты несла о какой-то чертовой новой планете? — спросил Ломакс у Ким уже в машине.
Ким довольно усмехнулась:
— Я дала ему мои координаты в обсерватории. Сказала, что ты слишком занят совершенно секретными исследованиями, чтобы получать почту.
— Совершенно секретные исследования новой планеты?
— Угу.
— Ох, Ким.
— Он это заслужил. Как только узнал, что мы с тобой астрономы, тут же заявил, что по знаку зодиака он — Козерог.
— А по-моему, приятный парень.
— Он риелтор.
— Разве тебе не понравилось, как он сказал, что ненавидит зарабатывать на разводах?
— Ненавидит, но зарабатывает. Прямо. А здесь — налево.
Артур Драхман рассказал Ким, где находится школа Оукфилд.
— Хочешь, я пойду к секретарю и выясню имя учительницы Гейл Фокс? — предложила Ким.
— Нет. Хватит и рассказа миссис Найт. Просто посмотрим на школу.
— Надеюсь, потрясающие способности Роуча не будут подавлять прочих учеников школы Оукфилд.