Половина любви

Врублевская Галина Владимировна

— Тебе что, мамочка, не надоело еще на твоей почте за гроши пахать? А ты примерь на себя — жена бизнесмена! Сниму тебя с работы, будешь дома барыней посиживать.

— Да разве я смогу без своего коллектива, без своих девочек жить! — Гордость советской женщины взбунтовалась в ней против предложения мужа.

— Ладно, — примирительно махнул рукой Алексей, — никто на твой коллектив не покушается. Нравится — работай. А о детях ты подумала? Ведь невесты растут. И образование надо дать, и о приданом позаботиться.

На все средства нужны.

— А я и так уже забочусь. Приданое готово: постельным бельем вся антресоль забита.

Алексей громко рассмеялся:

— Сейчас за невестами квартиры да машины требуют, а ты о тряпках…

— Ну и тряпки не помешают. — Муся сцепила пальцы и обиженно замолчала.

— Ладно, Муся, не о них речь. Ну, присядь же, наконец, что ты мечешься. Понимаешь, если я свой шанс сейчас не использую, так и буду на чужого дядю всю жизнь горбатиться. А свое дело — ни от кого не зависишь, сам себе хозяин.

— Ну что ты говоришь, Алешенька, какая там независимость. Вот Ирина Николаевна, начальница наша, рассказывала…

Муся подробно пересказала одну из множества историй, которые Алексей не раз слышал и от других: о рэкете, о наездах, о расправах.

— Хватит, — прервал сбивчивый поток ее слов Алексей. — Я этих историй вдоволь наслышался.

Все с этим сталкиваются. И все договариваются с кем надо.

Муся замолчала. Задумалась и затем твердо сказала:

— Нет, Алеша, обижайся не обижайся, а ты хозяином быть не сможешь. Кинут тебя как миленького.

— Почему ты так думаешь? — От последних слов жены Алексей ощутил большее беспокойство, чем от рассказанных ею страшилок.

— Я тебе пояснить не могу, но нутром чую, не потянешь ты, Алеша. Вспомни, сколько ты мест поменял и отовсюду со скандалом уходил. Нигде долго не задерживался.

Чтобы смягчить невольную резкость, Муся обняла круглую, с детской челкой голову мужа и чмокнула его в темя.

— Плохо ли тебе у Игоря? Всегда при деньгах, а голова пусть у хозяина болит.

— Ладно, — успокоился Алексей, — может, Мусита, ты и права. Останусь у Игоря, а маклерством можно и без фирмы, в одиночку подрабатывать.

Алексей обнял крепенькое тело жены и слегка накренил его, укладывая на диван.

— Подожди, — сказала она, высвобождаясь из его объятий. Давай по-человечески кровать расстелим.

18

Однажды вечером Игорю позвонила Юля. Позвонила прямо домой. После увольнения ее из фирмы Игорь почти перестал встречаться с девушкой: раза два съездил с ней в загородный мотель — и точка. Эта связь все более тяготила его. Воровато озираясь, нет ли поблизости жены, Игорь приглушенно произнес:

— Да, девочка моя, слушаю.

— Папик, — защебетала в трубке Юля, — предлагаю потрясающую культурную программу. В ночном клубе дает

гастроли классная группа!

Игорь скривился. К счастью для Юли, она не могла это видеть. Игорь мысленно вообразил себе картину ночного веселья. Толпа ярко размалеванных, потных женщин и возбужденных мужчин, беснующихся под оглушающую музыку в сизом тумане табачного дыма. Пожалуй, он уже пресытился такими развлечениями. Азарт игорного стола также не захватывал Игоря. Отдав дань этому модному среди состоятельных людей занятию, Игорь быстро охладел к нему.

И вообще, за последний год Игорь избегал посещения мест, которые прежде были ему интересны разве что своей новизной. Тем более ему не хотелось идти в ночной клуб теперь, когда затянувшаяся было рана его романтической связи с Леной вновь приоткрылась.

— Знаешь, котенок, — Игорь смягчил свой голос, — в клуб мне что-то не хочется, но встретиться, поговорить нам действительно пора.

Юля радостно и громко задышала в трубку. Неужели Игорь решился оставить свою старуху, подумала она, а вслух сказала:

— Как скажешь. Если не в клубе, то где?

— Давай, Юленька, сгоняем в субботу в Репино.

Погуляем по заливу, отдохнем в мотеле. Сейчас не сезон, там никого нет, поговорим спокойно.

— Может, с вечера сегодня поедем? — с надеждой в голосе спросила Юля.

— Нет, малыш, сегодня не могу. — Лишний раз придумывать объяснения для Ольги Игорь не хотел.

Договорились, что завтра с утра Игорь подъедет на машине к дому Юли, откуда они и покатят на залив.

* * *

Часам к одиннадцати Игорь и Юля уже были в Репине. Бескрайняя снежная пелена и лед покрыли и песчаную полосу берега, и серебристо-серую воду финского залива. Глаза резало от искрящегося на солнце девственно-чистого снежного покрова. Не верилось, что неподалеку находится пятимиллионный город, суета людей, машин. Лишь туманный образ Кронштадского собора вдалеке да чернеющие то тут, то там фигурки любителей подледного лова свидетельствовали о существовании жизни на земле.

Юля предусмотрительно надела теплую куртку на меху с капюшоном, отороченным серым пушистым песцом. В похожей куртке, «Аляске», был и Игорь.

Они брели по узкой тропке, протоптанной в снегу рыбаками, крепко прижимаясь друг к другу, чтобы не замерзнуть и не провалиться в глубокий снег у края тропинки. Юля засунула одну руку в карман Игоревой куртки, и рука грелась в ладони Игоря.

Другой рукой в красной варежке она то и дело взмахивала, стараясь удержать равновесие на скользкой дорожке.

— Хорошо бы снова в Египет махнуть, — стуча зубами, сказала Юлька. Холод все же проникая даже сквозь теплую куртку.

— Да, климат там отменный, — согласился Игорь, обдумывая тем временем, как приступить к главному.