Польский детектив
Шрифт:
Майор умолк, поскольку дверь открылась и на пороге появился среднего роста мужчина, одетый в синий, поношенный, но чистый комбинезон. Лицо у него было круглое, гладко выбритое, волосы русые. Он производил приятное впечатление и располагал к доверию. Серые глаза весело смотрели из-под бровей. Мужчина, увидев в комнате незнакомого человека, поклонился и хотел уйти, но пани Ханка удержала его:
— О-о, пан Стефанек! Прошу вас, заходите. Пан майор хотел с вами поговорить. Может, кофе?
— Нет, спасибо. —
— Вы не знакомы? — Пан майор Неваровный, новый начальник нашего отделения милиции, а с завтрашнего дня еще и ваш клиент. А это пан Стефан Зборковский.
Майор встал и пожал протянутую руку.
— Пан майор, вероятно, ведет следствие по делу об убийстве Квасковяка?
— И да, и нет, — ответил Неваровный, — собственно, следствие ведет воеводское управление в Варшаве. А я просто командую местным отделением.
— Понимаю, хотите на месте разобраться в ситуации.
— Пожалуй, так. Именно поэтому я и хотел поговорить с вами.
— Мне надо быть у кассы, — Нелисецкая тактично оставила мужчин наедине.
— Вы разносите молоко?
— Да. Машина с молокозавода приходит около четырех утра. Тогда я и начинаю работу. Поселок у нас большой, поэтому кончаю только часов в семь.
— Вы отправляетесь отсюда, от этого магазина?
— Да, прихожу сначала сюда и узнаю, сколько доставили молока. Если бы весь товар был в одном месте, то я просто не успел бы его развезти, поэтому машина выгружает здесь только часть ящиков с бутылками, остальные оставляет еще в двух местах: на Розовой и на углу Резедовой и Березовой.
— А откуда вы начинаете работу?
— Беру здесь несколько ящиков и еду по Резедовой. По дороге оставляю молоко у дверей домов и уже только с пустыми бутылками доезжаю до Березовой, где меня ждут новые ящики. Заканчиваю Резедовую, еду на Березовую, потом на Акаций, до самого леса и обратно. Снова забираю ящики с бутылками у магазина, проезжаю с ними всю улицу 15-го Декабря и беру остальные бутылки на Розовой. Последней получает молоко Малиновая улица, на которой мы сейчас находимся. Это потому, что, если кто очень спешит, может сам пройти несколько шагов и взять бутылку из ящиков, стоящих у магазина.
— Много ли народу встречается вам по утрам?
— Когда начинаю работу, то почти никого. А когда кончаю, многие уже спешат на станцию.
— Коменданта вам приходилось встречать?
— Бывало. Он тоже мой клиент. Комендант любил вставать рано. Чаще всего сам брал молоко из ящиков на углу Резедовой и Березовой.
— Когда вы встречали Квасковяка, в какую сторону он шел?
Стефанек задумался.
— Встречал я его нечасто. Но, сдается мне, он всегда шел домой.
— А откуда?
— Вроде бы с Березовой, от железной дороги. А может, и наоборот?
— Как он был одет?
— По-моему, в тренировочный костюм. Да, точно, в темно-синий тренировочный костюм. Помню, я как-то спросил его, не готовится ли он к спартакиаде. А он рассмеялся и сказал, что слишком стар для этого, но прогуляться и подышать свежим воздухом перед работой очень полезно.
— А в тот день, когда его убили, вы видели Квасковяка?
— Нет. Иначе я пришел бы в милицию. В тот день он сам молока не взял. Перед дверью стояла пустая бутылка, я заменил ее на полную.
— Вы не помните, который был час?
— Не помню. Что-то около пяти, но на часы я не смотрел.
— Может быть, вы видели или слышали, как проезжала машина?
— Машина? — Зборковский задумался. — Да. Проезжала, но не по Резедовой, а по улице Акаций. Я как раз ставил ящики на тележку и собирался ехать по Березовой в сторону Акаций, когда по ней проехала машина.
— В какую сторону?
— Вроде бы в сторону леса, но не поручусь.
— От перекрестка, где вы стояли, до улицы Акаций не более ста метров. Вы разглядели машину?
— Вас интересует, чья это машина? Нет, не знаю.
— А ее марка и цвет?
— Это был польский «фиат» темно-зеленого цвета. Могу это утверждать, поскольку, хотя еще было темно, на углу Березовой и Акаций горел фонарь. Минутку! Когда я развозил молоко на Резедовой, то тоже слышал звук машины, проезжавшей в сторону улицы Акаций, но ее не видел.
— Много ли времени прошло между тем, как проехал «фиат» и вторая машина?
— Нет. Минут десять, не больше. Я уже направился в сторону Березовой, когда услышал звук мотора.
— Больше вы ничего не заметили?
— Нет. Развозил молоко, как обычно. На улицах никого не было. Только позднее, когда я уже вернулся к магазину, на улицах появились люди. Кто-то сказал мне, что в лесу нашли убитого Квасковяка. Потом я встретил сержанта Михаляка и капрала Неробиса. Вокруг них толпились люди, но я не подошел: надо было скорее кончать с молоком.
— Возвращаясь к вашим утренним встречам с Квасковяком: случалось вам видеть его выходящим из дома?
— Нет. Я всего-то встречал его раза три-четыре, и всегда, когда он уже возвращался.
— Со стороны Березовой улицы?
— Да. Один раз я видел его на Березовой, он шел со стороны железной дороги. А в другой раз он поворачивал с Березовой так, словно возвращался с улицы Акаций. Комендант любил порядок и лично проверял, все ли в поселке так, как следует.
— Кто мог его убить, как вы думаете?
— Не знаю. Квасковяк был человеком требовательным, многим он насолил. Но чтоб его за это так стукнуть?!
— А в мундире вам тоже доводилось встречать старшего сержанта?