Полуденная буря
Шрифт:
Рядовой егерь, которому первому было поручено добить вождя противника, незамедлительно спешился. Сноровисто и умело обезглавил тело. Отер клинок об одежду лежащего рядом ардана. Кинул голову в мешок.
– Дело сделано! – усмехнулся Брицелл. – За мной!
Вдруг что-то привлекло его внимание.
– Эге! А это кто у нас?
Белая эмаль на выкованном крыле... Сомнений быть не могло.
– Вот ты где, речной ястреб. Проверь, живой ли?
Высокий десятник потыкал в распростертое тело концом оскепища.
– Никак нет. Помер.
– Слава Сущему! –
Покосился по сторонам. Бой ушел уже далеко вправо. Ихэренцев прижали к топи, где колесницы оказались совершенно беспомощны, и методично добивали одного талуна за другим. Речники, сохраняя строй, охватывали завязшие в топях колесницы полукругом. Егеря частыми атаками терзали их с другой стороны.
– Убрать эту падаль, – отрывисто бросил Брицелл.
Брохану Крыло Чайки накинули на ноги веревки с петлями. Гикнув, двое егерей потащили тело прочь с поля боя, за рощу, где сидел раньше в засаде их отряд.
Вот и расчищен путь к заветной должности коннетабля, командующего всеми войсками Ард’э’Клуэна. Мальчишка-король просто не сможет обойтись без его, Брицелла, помощи. Сведущий в тактике и стратегии военачальник. Последний из числа сохраняющих верность престолу. Оставшийся в живых.
Брицелл снова улыбнулся. Только ртом. Глаза оставались настороженными и хмурыми. По-иному он не умел.
Вейте с трудом приходила в себя. Виски ломило, затылок, как свинцом налитый. Глаза и вовсе открываться не хотели. Все-таки удар достался нешуточный. Если бы не толстый подшлемник, обгладывали бы ее уже вороны.
Девушка села, сжала ладонями виски, стремясь прогнать замелькавшие черные точки. Медленно огляделась.
День склонился к закату. Скрытое низкими облаками солнце большей частью заползло за линию окоема. Оттого тени стали длинными, тянулись по взбитой копытами и колесами земле, как чудовищные змеи из легенд. Шел дождь. Даже не дождь, а так, мелкая морось. Похолодало.
Бой давно закончился. Не приходилось сомневаться, кто же одержал победу. Вероломный, предательский удар конницы Брицелла спутал все планы ихэренцев и положил конец их надеждам на свободу и независимость.
На поле брани валялись окоченевшие тела коней и людей. Смотрели колесами в небо опрокинутые повозки. Неподалеку скалился в предсмертной муке возничий Брохана.
Брицелл – подлец, не гнушающийся ради победы ничем, но командир толковый и наверняка по горячим следам повел свое войско в глубь тала – захватывать оставшиеся без надлежащей защиты замки, утверждать королевскую власть.
Вейте поискала глазами и нашла труп отца. Обезглавленный, в окровавленной изодранной броне. Наверное, нужно заплакать, забиться в рыданиях. Но дочь ихэренского талуна не может позволить себе такой слабости. Что толку в печали? Она отомстит. И Брицеллу, и Экхарду, и этой пригорянской шалаве, примеривающей под толстый зад подушку трона...
В отдалении завыл волк. Ему отозвался другой,
Ночные падальщики собирались на обильную трапезу.
Нужно уходить.
Вейте пошарила вокруг и нашла оброненный, втоптанный в грязь меч. Отец учил ее обращаться с любым видом оружия, кроме рогатого копья, конечно, – силенок маловато. Сейчас бы она предпочла арбалет. Или рогатину. Зверя лучше не подпускать вплотную. Но оплетенная кожаными ремнями рукоять меча, умостившись привычно в ладони, придала уверенности.
Так, что там слева? Роща? Значит, нужно добраться туда. Спрятаться. Выжить. Мертвый не может отомстить.
Спотыкаясь, девушка побрела к деревьям, едва различимым в скрадывающей очертания предметов темноте. Смятый ударом егеря шлем давил на и так больную голову. Она сняла его и отбросила, оставшись в подшлемнике.
У одной из колесниц, заваленной набок, Вейте остановилась отдохнуть. Из-за грязи, обильно облепившей борта, цвета повозки почти не различались. Да и тьма мало помогала в этом деле.
Как же Витек не хотел брать ее в этот бой! Да еще возницей на собственной колеснице. Будто чувствовал, что не вернется! Вот тут-то слезы и навернулись на глаза, едва не хлынули. Вейте сцепила зубы и выдержала. Дочь талуна должна быть сильной. Слезы – посадским девкам, стряпухам и прибиральщицам, которых конные егеря уже, наверное, валяют по сенникам.
А она не имеет права плакать!
В роще дождь докучал не так сильно. Широколистые ясени принимали влагу на себя – пока она еще до земли докатится капелька за капелькой! Пахло прелью и гниющей ряской. Значит, Ауд Мор совсем рядом. Не приведи Пастырь Оленей на водяного деда нарваться.
Впрочем, лучшего укрытия от дождя и от хищников все равно нет. До ближайшего селения полночи топать, и еще неизвестно, как ее там примут.
Только теперь Вейте почувствовала жажду. Еще бы! После боя пролежать с раннего утра до заката без сознания!
Сходить бы к реке, но боязно. Когда всякая зубастая, когтистая зараза собирается на запах крови и смерти, к воде лучше не соваться без двух-трех оруженосцев.
Ничего, дочь Витека потерпит до утра. Отец бы потерпел. Хотя он не побоялся бы и в одиночку, с Триланном, по плавням пошастать. Ему случалось и кикимору брать на рогатину, и вепря...
Слабый стон из-за ближайшего створа заставил ее вздрогнуть и обернуться.
Слишком резво. Быстрое движение вызвало предательскую слабость и рой точек перед глазами. На этот раз не черных, а слепяще-белых.
С трудом устояв на ногах, Вейте выставила перед собой меч:
– Кто здесь?!
Стонавший не ответил. Затаился.
Хороший знак. Он ее боится. Более сильный, уверенный в своем преимуществе вел бы себя иначе.
– Кто здесь, спрашиваю?
Тишина. И тяжелое, с присвистом, дыхание в пяти шагах правее.
Раненый?
Скорее всего.
Осторожно ступая, чтобы не перецепиться через корень, а заодно и опасаясь засады, девушка пошла вперед.
Шаг, второй... Четвертый...
– Опусти меч, кто бы ты ни был...