Помощница по вызову
Шрифт:
– Машина придет за тобой в десять, - сообщает Поздняков вечером накануне.
Все-то он помнит.
Надеялась ведь трусливо, что и здесь он примет за меня решение. Например, забудет, что мне отдых положен. Или у него возникнет куча срочных дел, которыми он меня обяжет. И я тогда всем отпишусь, что никак не получается… С грустными смайликами, конечно. Лживыми.
Не получится. А причин остаться самой я не придумала.
Ищу в нем признаки разочарования или неудовольствия, что я завтра уеду, и не нахожу.
Ну
Согласовывала время, тематику, количество людей, как и где они будут размещаться и питаться - съемки займут два дня. Какие вопросы можно задавать Позднякову, а за какие они пойдут в мороз. В общем, не сидела на месте.
Но меня не оставляет ощущение, что он и без меня легко справится. Как справляется с любыми задачами. Быстро и эффективно. Сверхмощный компьютер.
– Спасибо, - киваю на его заботу.
По логике, я сама должна должна была такси себе заказать, это моя же обязанность. Не он. И приезжает за мной не такси. Водитель его, молчаливый дядька в возрасте, который быстро довозит до родительского дома.
Обычной многоэтажке в довольно зеленом районе. Рядом у нас огромный парк, и сегодня в нем полно народу - катаются на коньках, ватрушках. Горках. В детстве и я здесь гуляла и каталась, и сейчас… Сейчас мне туда хочется. А домой - не очень.
По дороге мы заехали в магазин, потому наверх я поднимаюсь с гостинцами. “Наполеоном”, который все любят, вкусным кофе. На мысли себя ловлю, что впервые прихожу с какими-то странными ощущениями… Как-будто в гости, а не к себе домой.
Додумать эту мысль не успеваю. Дверь на мой звонок распахивается. Марьяна. С недовольным лицом.
Что ж, этого следовало ожидать.
Здороваюсь спокойно, не обращая внимания на ее гримасы, пристраиваю пакеты на пол, раздеваюсь, на кухню прохожу… На удивление тесную. Как это я так быстро привыкла к просторам Поздняковского дома?
И выдыхаю мысленно.
Папа здесь же сидит, выспавшийся и улыбающийся. Рад моему приходу. А я малодушно рада, что он не на срочной работе или еще по каким делам. Дома. И мне не придется выдерживать двойное давление от мамы и сестры. И даже если их вопросы будут не слишком приятными, я все равно под отцовской защитой останусь.
С ним рядом “серьезный” разговор будет в рамках разумности.
К тому же я научилась... разному. Вроде совсем немного времени прошло, но последние события
Но все равно хорошо, что у меня будет поддержка.
Слишком хорошая девочка
Вопрос, насколько мой главный герой похож на меня, мне перестали задавать на третьей книге. Заменили на не менее тупой: “А есть ли в книге герои, на вас похожие?”
Потому что слишком уж разные те были.
Но одинаковый ритуал. Каждому из ключевых персонажей я отдавал ровно один мой кусочек. То, что про себя называл “ключом”, заводящим механизм. Оживляющим его для меня лично. И достаточным, чтобы поверить самому в его существование.
Об этом не говорю на интервью. Обойдутся.
Но сам любил этот момент наделения жизнью едва ли не больше всего.
Кому-то цвет глаз доставался. Моему первому герою - профессия. Последнему - способность видеть другие миры. Я и правда их видел. Дугие способы существования нашей и не нашей реальности. И чтобы они не оставались только в моей голове, переносил их в книги.
Может боялся сойти с ума? Может быть.
Стал писателем, беспокоясь о собственном здравом рассудке. Потому что в голове у меня вспышками рождался настоящий Хаос. Оседал грязными отпечатками на бумаге. И только потом, усилием воли и навыков, приобретал доступные для остальных формы.
Журналистам говорил другое. Разное. Кому-то, что ради славы и денег. Другим представлял все так, что у меня есть сверхидеи, способные излечить человеческтво. Третим показывал себя маньяком, который, если не будет писать, сам пойдет убивать.
Меня забавляло, какие статьи выходили. Противоречащие одна другой. Я их собирал, свои интервью. А вот задающие мне вопросы люди - вряд ли. Не пытались перечитать, что было написано до них или проанализировать. Иначе спрашивали бы совсем другое...
Но кто в нашем мире беспокоится о качественной подготовке или упорядоченности?
Может из-за этого хаоса внутри, я любил, чтобы снаружи все было упорядоченно. Не менял интерьер. Людей, которые на меня работали. Строгие костюмы - они четко ограничивали контуры физического существования.
Раздражало, если кто-то менял что-то без моего позволения.
Именно на этом чувстве ловлю себя, когда Искра уезжает. И удивиляюсь. Как-то слишком быстро и хорошо она вписалась в мою жизнь и в мой дом. Будто в выложенный почти до конца витраж еще один кусочек вставили, налепили едва ли не по центру, туда, где пустовало место. Мутное стеклышко. Сразу сломавшее всю идеальную картинку. Но витраж сделавшее законченным.