Помощница по вызову
Шрифт:
Странно…
Еще более странно то, что Искру ближе к вечеру сам набираю. А может не странно? Может стоит рассмотреть стеклышко поближе?
Сегодня я за рулем, наскреб несколько дел, которые не хотелось решать в суете последних дней перед Новым годом. Не я суечусь - для меня этот праздник лишь повод подвести итоги. Но люди вокруг точно с ума сходят. Пытаются сделать то, за что они не брались предыдущие триста пятьдесят пять дней, закупаются тонной продуктов, которые испортятся раньше, чем их
– Алло?
– звучит вопросительно. Поправляется тут же, - Здравствуйте...
– Ты когда планируешь назад возвращаться? Я неподалеку, - дикость говорю, да. Но говорю эту дикость настолько спокойно и уверенно, что даже самому ничего такого в этом не видится. В беспокойстве, как она будет добираться. В том, чтобы подвести свою личную помощницу до своего же дома. Пусть и придется сделать небольшой крюк.
Нет мне дела до оценки правильности или неправильности ситуации. Я делаю, что хочу. А ей хватает мозгов после удивленного вздоха не отнекиваться или на такси ссылаться, а согласиться быстро.
– Как только вы… я сразу...
Отключаюсь.
Адрес ее знаю.
Обычный двор обычного района, окна уже светятся в сумерках. Стоит у подъезда, что-то к груди прижимает и на мое появление не реагирует. Не признает машину. Но потом вспоминает, похоже, что в гараже видела, и быстро бежит к ней, чуть оскальзываясь на дорожках.
– Здравствуйте, - повторяет, забираясь со всем барахлом на заднее сидение.
– Я похож на водителя?
– спрашиваю недовольно.
– П-простите?
– Вперед пересядь. Это не такси.
Снова двери рывком. Но закрывает аккуратно, бережно почти. Не сразу пристегивается, возится чего-то, затихает. И начинает говорить о всяких делах, о которых она, оказывается, думала, и даже что-то делала…
Не пытаюсь ей подыграть и сделать вид, что хочу обсудить рабочие вопросы. Спрашиваю, обрывая ненужный лепет:
– Твой дом?
– Родителей.
– День с ними провела?
– Ну да…
– Отдохнувшей и веселой не выглядишь.
Вспыхивает.
Она и правда как-будто осунулась… Губы сухие и искусанные, в глазах почти загнанное выражение. Видел уже такое в издательстве.
Не ее это выражение.
– У тебя с ними проблемы?
– спрашиваю чуть мягче.
– Не то чтобы… - снова затихает. А потом выдает взволнованно. Накипело, видимо.
– У меня прекрасная семья. Честно. Только у них очень много от меня ожиданий. И я их не оправдываю. Никогда не оправдывала, а сейчас особенно. Что в издательстве карьеру не сделала, в моем возрасте еще замуж не вышла, живу сейчас непонятно где… с мужчиной.
Голос срывается, а мне весело почти становится. За ее
– Но ты же рассказала, что у нас исключительно деловые отношения?
Да, девочка, это сарказм. И она им захлебывается. Но язвить в ответ не рискует. Только добавляет вымученно:
– Им не важно. Хорошие девочки так не поступают. Даже папа так сказал...
В этом “даже” много чего-то внутреннего. Но мне интересно другое.
– А ты хочешь оставаться “хорошей девочкой”?
– Да, - не так уж уверенно.
– Зря, - уже не подавляю смешок.
– Почему это?
– бурчит сердито.
– Хорошие девочки отправляются на небеса, а плохие - куда захотят.
– Уте Эрхард?
– вскидывается.
– Просто наблюдение.
– Угу. “Жила-была девочка… сама виновата”...
Какое-то время мы молчим. Но Искра перестает тяжело дышать и съеживаться, значит, не окончательно потухла.
А потом совсем оживает, когда я останавливаюсь перед рестораном:
– Где это мы?
– Я голоден. А плохие мальчики, если их не покормить, становятся совсем кошмарными. И давай без глупых вопросов, можно ли тебе посидеть в машине. Со мной пойдешь.
Искра явно чувствуют себя неуютно.
Скованно снимает верхнюю одежду, знакомо, по-жеребячьи, переступает длинными ногами в простых джинсах. Свитер одергивает и постоянно волосы поправляет, с опаской глядя по сторонам.
Ресторан не самый пафосный, просто один из моих любимых. А Искра - не девочка из глухой деревни, чтобы так переживать.
Она дергается, когда я ей стул отодвигаю. И только тогда до меня доходит - из-за меня нервничает. Из-за того, что оказывается со мной за одним столом, да еще и в общественном месте. Как спутница. Против ожидания, мне это не нравится. Что в меню вцепляется, смотрит только в него, сжимается вся на стуле напротив, как будто хочет быть подальше…
– Расслабься, - хмурюсь, - Или я подумаю, что ты ни разу в общепит не ходила. Сидишь как изваяние, а я может рассчитывал на интересного собеседника...
Напрягается еще больше.
– Интересно, если я тебя посажу на стол и трахну, это сделает тебя более мягкой и разговорчивой?
Её аж откидывает от стола и вжимает в спинку кресла - хорошо хоть не упала вместе с ним. Глазищи круглые, рот удивленно распахнула и меню выронила, задев бокалы, которые здесь всегда стоят в качестве сервировки.
Девочка в шоке, а я смеюсь.
– Согласись, после такого предложения уже ничего не страшно?
– В-вы что это… специально?
– слова толчками выходят вместе со страхом.