Помощник ездового

Башибузук Александр

Лешка покосился на своих людей и сразу сообразил, что ввело начальство в ярость. В целях введение неприятеля в заблуждение он настоял, чтобы группу обмундировали в национальные одежды, мало того, запретил бриться. И теперь личный состав ничем не отличался от бандитов из басмаческих банд. Все то же самое, косматые папахи, рубахи-куйлак, чапаны, поясные платки-кийикча и все остальное приличествующее.

— Товарищ член реввоенсовета… — поспешно зачастил Баронов. — Необходимо в целях маскировки, введения в противника в заблуждение…

—

Да? — бритый еще раз провел взглядом по строю, поморщился, нахмурился и нехотя кивнул. — Тогда пусть… но могли бы хотя бы встретить меня, как положено, а не как черт знает что. Какой-то сброд…

— Есть еще нововведение… — заговорщицки продолжил комиссар. — Современные методы ведения диверсионных действий, маскировка…

Лешка посмотрел на Женя, китаец метнулся к самолету и, через минуту, предстал перед начальством в маскировочном халате. Алексей не упустил момент, выбил ресурсы и изготовил халаты на группу. Получилось кустарно, но в целом очень неплохо, да и расцветку для горной местности удалось подобрать подходящую.

Лысый сдержанно, но одобрительно покивал, похвалил Баронова, пообещал отметить и способствовать общему внедрению, а потом…

Потом разразился пылкой речью минут на пятнадцать. Говорил истово, красиво и умело, как настоящий профессиональный оратор. Даже вспотел, а когда завершил выступление, принялся обтирать морду платочком.

К счастью, на этом официальная часть закончилась и Баронов скомандовал:

— По самолетам.

Лешка облегченно вздохнул, продублировал команду и сам побежал к головному «Эльфаугу».

— Лезьте, епта! — пилот махнул рукой. — Шевелись, шевелись, пешеходные.

Разместиться в тесном пассажирском отсеке оказалось непросто, правда, делу способствовал миниатюрный размер китайца, которого Алексей выбрал себе в пару. Жень действительно выглядел как ребенок и доставал макушкой едва до плеча Лексе.

— Маленькая самолета… — пожаловался Жень, крутнулся юлой и скрылся полностью под обшивкой. — Така нолмально, камандила? Твоя салесит?

— Салесит, нолмально, нолмально, — подтвердил Лешка и чертыхнулся. — Тьфу ты, черт нерусский…

— Ага, нелуская моя, моя китаися! — гордо заявил Жень и затих.

Зачихали дымом движки, самолеты по очереди начали выруливать на полосу. Лешка до этого момента абсолютно не волновался, но сейчас даже сердце забухало от непонятной тревоги. Мучительно захотелось закурить, хотя Алексей никогда не курил, ни в этой, ни в прошлой жизни.

— Поехали, епта, мать вашу ети! — весело заорал пилот, бывший царский поручик Спиваков. — Не ссыте, если взлетели, то долетим. А если не взлетим, то хер долетим, га-га-га…

«Пошел ты кобыле в гузно…» — коротко послал его Алексей и закрыл глаза.

Дробно стуча колесами, аэроплан коротко разбежался и взмыл в воздух, сразу уходя на плавный разворот.

Лексу немедленно замутило, желудок подкатил

к горлу. Как он уже успел убедиться, древние «этажерки» держались в воздухе уверенно, но жуткое дребезжание и вибрация всех составных частей аэроплана спокойствию и самочувствию не способствовали.

Было хорошо видно, как от земли отделился и ушел на круг второй самолет, потом третий и четвертый. Пятый «Сопвич», в котором находились недавние нарушители устава Модя и Федот, пошел на взлет, но…

Но, в самом конце полосы, вдруг припал на левое крыло и сразу закрутился волчком, скрывшись в облаке пыли…

— Минус один, епта… — заорал Спиваков, повернув голову. — Решай пацан, что делать. Летим али садимся? Живее!

Алексей стиснул зубы, немного помедлил и стукнул рукой по обшивке.

— Летим!!!

Он подсознательно ожидал чего-то подобного, поэтому особо не удивился. Оставшихся восемь человек должно было хватить для выполнения задачи. Теоретически. На практике, как давно уже давно убедился Лекса, все происходит совсем по-другому.

— Наш человек! — заржал пилот и качнул крыльями, приказывая остальным выстраиваться в летный ордер.

— Сто тама командила? — завозился внизу Жень.

— Летим дальше.

— Не падаем? Холосо! — уточнил китаец и опять затих.

Через несколько минут Алексей совсем успокоился и даже начал наслаждаться полетом. Зубчатая линия гор отчетливо выделялась в лазоревом небе, внизу медленно проплывали почему-то разноцветные поля — сверху оказалось неожиданно красиво.

'Может летчиком стать? — подумал он и улыбнулся сам себе. — Все же не лошадям хвосты крутить. Но и падать… того, гораздо выше, чем с коня. Так что, вряд ли. Быстрей бы уже выбиться в Москву…

— Командила, дай посмотлеть! — Жень высунул голову и сразу охнул. — Ойее… класиво!!! Моя не летал есе в восдуха!!! Никто не повелит, что Жень летал! Ойее… класиво…

Самолет вдруг дернулся, рыскнул, провалился и задрожал крупной дрожью.

— Ой, биля, биля… — китаец мгновенно нырнул обратно.

Алешка невольно засмеялся, но уже через минуту ему стало совсем не до смеха. Хрупкий аэроплан стало выворачивать так, что он жалобно заскрипел и даже жалобно завыл. Лекса вцепился в борта обеими руками, с трудом удерживаясь, чтобы не проблеваться, а пилот Спиваков только ржал и бешено матерился.

К счастью, болтанка скоро закончилась, но когда Алексей обернулся, то нашел за хвостом только…

Только два аэроплана.

Третий исчез.

Совсем.

Алексей едва не вылез из кабины на крыло, но найти третий самолет так и не смог.

Спиваков заложил крен влево, потом вправо и мрачно сообщил:

— Сопвича Череваткина нет. Хрен его знает, может назад повернул, а может гробанулся. Летим?

Алексей в голос выругался, недолго поколебался и скомандовал:

— Летим, кобылья сиська!