Помутнение
Шрифт:
– Мистер Бруно? – Молоденький врач протянул руку.
– Да.
– Простите, что вам пришлось ждать так долго. Вас следовало отпустить гораздо раньше.
– Вы американец?
Интерн улыбнулся.
– Нет, я немец, но спасибо. Я учился в Коламбусе, штат Огайо, и потом недолго в Шотландии.
– Ясно. – Бруно, оставаясь на стуле, смотрел на интерна снизу вверх, и мутное пятно перед его глазами превратило молодого немца, свободно говорящего по-английски, в безликого арийского ангела, а его светлые кудряшки – в солнечный нимб вокруг головы.
– Вы, верно, утомлены. Давайте обсудим результаты обследования, после чего я вас отпущу: я вижу, вы указали свой отель.
– Да.
Врач
– Уровень сахара в крови нормальный. Врач, который проводил осмотр, уверенно исключил вероятность инсульта.
– Да, – повторил Бруно.
– Раньше вам не говорили, что у вас мигрень, вызывающая нарушения зрительного восприятия?
– Такого диагноза мне не ставили. Но меня мучают головные боли.
– Приступы мигрени могут возникать в более позднем возрасте.
Более поздний возраст – так вот в чем дело. Следующий этап – билеты в кино со скидкой для пожилых.
– Хорошо, но кроме того, – продолжал врач, – при описанных вами нарушениях зрения есть вероятность временного артериита – воспаления капилляров глазного яблока. Но это только предварительный диагноз. Я вам оставлю координаты двух специалистов, которым вам хорошо бы незамедлительно показаться. Один – Augenarzt, офтальмолог. Другой – невролог.
– Но… у меня был припадок.
– Да, однако анализ ваших рефлексов показал, что никакого припадка не было. – Врач снова поглядел в папку. – Тут сказано, что вы потеряли сознание, увидев кровь из носа. Это так?
– Да.
– А потом снова не теряли сознание?
– Нет… нет.
– Врач, который вас осматривал, предположил, что это вазовагальный обморок. Он это с вами обсуждал?
– Нет.
– Вам знаком этот термин?
– К сожалению, нет.
– Ясно. При вазовагальном обмороке человек может потерять сознание при виде собственной крови. Это автономная реакция, и ее невозможно предотвратить усилием воли. В ходе обычных процедур это может представлять большое неудобство – у нас, например, бывают случаи, когда пациенты теряют сознание при заборе крови из вены. Но это безобидная аномалия, не имеющая никаких последствий.
Безобидная аномалия? Бруно променял бы ее на смертный приговор. Молодой врач не скрывал улыбки: она была различима даже сквозь мутное пятно. Была ли его необычная вежливость всего лишь ложным впечатлением, создаваемым его безупречным английским? А возможно, это чары Бруно заставили его размякнуть, как Патти Херст в ее шкафу [16] .
– Прошу вас, поймите меня правильно. Диагноз «мигрень» – это только предположение, мы настоятельно рекомендуем вам обратиться к указанным здесь специалистам, хорошо? Но факт остается фактом: головная боль и носовое кровотечение, единичный случай обморока. Ясно одно: здесь вам находиться уже нет необходимости.
16
Автор намекает на историю с похищением в 1971 году внучки американского миллиардера Патти Херст, которую первые два месяца держали с завязанными глазами в шкафу, отчего у заложницы притупилось желание сопротивляться.
– Хорошо.
– Вы проездом в Германии, мистер Бруно?
– Да.
– И у вас нет никакой страховки.
– Нет.
– Тем не менее пусть это обстоятельство не помешает вам записаться на прием к этим специалистам.
– Я… не планирую возвращаться.
Бруно вновь устыдился и своего поношенного смокинга, и перепачканной кровавыми пятнами рубашки, и рукава без запонки, и загадочного деревянного ящичка, который он, все еще сжимая в руке, держал на коленях. Как будто в нем лежали радиоактивные изотопы или шпионские микрофильмы. Или пачки банкнот неизвестно какой валюты. Он приобрел этот комплект для триктрака с инкрустированной доской в игорной лавке в Цюрихе, когда грудь ему грел лежащий в кармане смокинга свежий чек на тринадцать тысяч швейцарских франков. В теперешней ситуации тот триумф казался Бруно таким же экзотичным, как микрофильмы или изотопы.
– Вы сможете добраться отсюда до вашего отеля?
Может быть, этот ангелоподобный интерн тоже изучал Бруно. В конце концов у него взяли анализ крови и обнаружили следы парацетамола и дорогого скотча Вольфа-Дирка Кёлера. И, если отбросить словесную шелуху вроде «вазовагальный» и «мигрень», поставленный интерном диагноз мог просто гласить: алкогольное отравление. Если учесть, что толпы мужиков бродят по берлинским улицам среди бела дня, а в их животах булькают бессчетные литры пива, этому отделению скорой помощи безусловно знакомы пациенты с подобным диагнозом.
– Если вы подскажете, как мне дойти до станции электрички, я не пропаду.
– Мы находимся как раз напротив центрального вокзала, он на противоположном берегу реки. Вам предстоит приятная прогулка мимо старых корпусов клиники – пойдемте, я покажу вам дорогу.
Очередная ангельская услуга? Возможно, интерн просто хотел понаблюдать, как Бруно переставляет ноги, прежде чем отпустить его на все четыре стороны. Идя к раздвижным дверям отделения скорой помощи, они пересекли полосу красных отпечатков ног.
– Для чего они?
– Прошу прошения?
Бруно махнул рукой под ноги.
– Такое впечатление, что эти следы никуда не ведут.
– Ах это! Красные ведут в красную зону, а желтые – в желтую зону. Когда это необходимо.
– Не понимаю.
Оказавшись на воздухе, Бруно был ошеломлен натиском вновь обрушившегося на него мира: смрад выхлопных газов и прелой скошенной травы, сияние солнечных лучей, косо пробивающихся сквозь деревья, люди c целью в жизни, спешащие куда-то с картонными стаканчиками кофе в руках. Они с интерном все шли и шли по нескончаемой брусчатке, похожей на россыпь игральных костей, пока наконец не вынырнули из-под пешеходного моста.
– Да, они выглядят странно. Но на них никто не обращает внимания. Это некий план на случай катастрофы, которая будет слишком серьезной для нашей системы. Следы показывают, куда следует направлять тяжелораненых, куда – легкораненых. – Эти объяснения потребовали от молодого врача усилий, и он заговорил с сильным акцентом. – У нас там есть и зеленая зона, для тех, кому не требуется медицинская помощь, но кто пришел в клинику, чтобы спастись или сдать кровь, ну и так далее.
Они вышли из мрачного современного комплекса и попали в другую, более безмятежную эпоху. Старая часть клиники представляла собой краснокирпичные здания в старом английском стиле c арками и галереями, стоящие на зеленых лужайках. Рассветные лучи рассыпались по широким дорожкам, бледно-розовое небо виднелось сквозь кроны деревьев, над головой щебетал неисчислимый хор птиц. Но когда Бруно задрал голову вверх, чтобы поглядеть на ветки, мутное облако опять повисло перед глазами. Оно затуманивало верхнюю часть поля зрения больше, чем нижнюю. Не удивительно, что он охотнее смотрел себе под ноги.