Попала замуж! За дракона?! Развод!

Риш Мартиша

Выудил из свёртка крохотную нижнюю рубашку. Детскую вероятно. Ошиблась баронесса, не тот свёрток вручила? Но почему прорези для рук сделаны такими огромными? Это что, мужская одежда?! Вот это? Но ткань хороша. Ладно, все лучше, чем ничего, хоть прикроюсь.

Влез в безрукавку. Удобно! Следом извлёк из пакета столь же несуразные панталоны. Ещё и с пуговичкой на самом стыдном месте. Неужели их тоже Глория выбирала? Сама. К-хм. Позаботилась. Ну, ничего. Пуговичка в таком месте, это даже удобно. Снимать лишний раз штаны не придется. Кстати,

о штанах. Длинные! На фоне нижней одежды, это уже подарок. Грубоватые, пригодные для долгого похода. Сидят на талии низко, но после шторы это меня не смутит.

Рубашка же оказалась излишне прозрачной. Тело будет через нее просвечивать. Да и рукава коротки, будто закатаны. Присмотрелся внимательней, к манжетам, и вправду, пришиты пуговицы и хлястики. Можно закатать и закрепить, можно, напротив, оставить длинными. Наряд приказчика из трактира. Такой рубашкой только селянок соблазнять

Ещё и вырез на груди пошит таким образом, что не сходится, образуя обнаженный треугольник. Бесспорно, это символ трактира, уж слишком по форме на кубок похож.

Как бы дам не смутить своим видом. Впрочем, этих ведьм ничем не смутишь. Угораздило же меня попасть в такую компанию. Впрочем, пока я рад. Вкус жизни заиграл новыми оттенками. Не подавиться бы насмерть этим напитком.

Натянул поверх брюк свои удобные сапоги, поправил одежду, закинул назад волосы. Жаль, кончики моих острых ушей оказались обнажены, величайший порок для герцога, подарок матери. Сколько раз из-за них приходилось мне драться на поединках! И почему только эльфы и люди не могут жить в мире? Отчего подобным мне полукровкам приходится вечно чувствовать себя изгоями? Жили же раньше бок о бок на своих землях.

Может, потому что я был изгоем, меня и закинула судьба в компанию дочери Морриган? Ее ведь тоже все ненавидят. Дар чересчур сильный, магия так и хлещет наружу щедрым потоком. Даже мне становится завидно при виде этих искорок магии, которые ничуть не опустошают ведьму. Сосуд греха, магии и порока. Прекрасный, надо сказать, сосуд.

В последний раз провел рукой по одежде, смахнув с себя невидимые пылинки, и направился в дом, чтобы узнать, какие ещё сюрпризы приготовили для меня боги. На что надеяться? Проступок велик, но и баронесса щедра на подарки. И жизнь вернула, и позаботилась об одежде. А если бы накормила, было бы совершенно чудесно. Все лучше, чем принять смерть из ее рук.

Угораздило же меня сомкнуть веки? И как только справляются обычные женщины с малышами? Почему я не смог? Может быть, няньки знают какой-то особый секрет? Еванделина же с ног не валилась, наоборот, была весела и бодра. Я чем хуже? Полуэльф, воин, герцог. Слабак.

Ева

Багровый от стеснения, полуобнажённый мужчина с фигурой древнего бога, что может быть соблазнительней? С каким трепетом он смотрел на нас обеих, как боялся смутить, кутался в штору, переступал с ноги на ногу. Почти выхватил у меня пакет с одеждой.

Я ведь чуть не попалась, дурында,

переодела при нем чепчик на своей девочке. Остренькие ушки мелькнули только на секунду, да и свет здесь слаб. Но все же это было опасно.

Растягиваю бантик, который сама только что завязала, и с наслаждением разглядываю дочь. Светлый пух кудряшек кажется облачком, голубые глаза смотрят на меня с удивлением. Заметила ли она подмену или нет, никогда не узнаю. Третья мать меняется у малышки за ее короткую жизнь. Первая умерла, вторая и вовсе оказалась куклой, зато, наконец, я сама могу ее нянчить, мою крошку.

— Вещи надо было постирать перед тем как надевать на ребенка.

— Я покупала все в дорогом магазине. Комбинезончик и чепец достали со склада. Памперсы же никто не стирает.

— Не рискуй зря. Эльфы, конечно, живучий народ, но все же. Да и швы на одежде жёсткие до первой стирки.

— Думаешь, обратно надо переодеть?

— Не во что. Малток извел все пеленки, паршивец.

— Хорош?

— Более чем. Но твой дракон мне нравится больше. Он основательный с виду, да и умней. Опять же у него есть и власть, и деньги.

— Ты меркантильная.

— А ты сомневалась? Впрочем, я тоже могу в себе сомневаться. Тебя вон спасла совершенно без умысла, все подготовила. Хоть бы кто спасибо сказал!

— Спасибо.

— Неблагодарный заяц, дай хоть рассмотреть нашу девочку, — подхватила моя няня Верину на свои мягкие руки. Та улыбается, хлопает длинными ресничками, тянет к ней кулачки. Буся ловко отводит от ушка скрученную в локон прядку волос. Приподнимает девочку на руках, подносит ближе к оплавленной свече. Нежно загибает полупрозрачный конец острого ушка, просвечивает на свет.

— При Еванделине не решалась пристально рассмотреть. Да и сейчас никак не пойму. Маленькая ещё слишком.

— Что не поймёшь?

— Полукровка Верина или чистая эльфийка. Ушко остренькое как у настоящей эльфийки, а с краю вроде чуть скруглено. Не понимаю. Если бы была полукровкой, стало бы ясно откуда она у нас появилась. Таких деток часто бросают или оставляют в лесу. Но чистую эльфийку никто бы не решился бросить. Украла ее Глория, что ли? Или я ошибаюсь. Похожие уши у эльфийского короля. Тоже острые и чуть скруглены с краю. Но я его видела всего ничего, пару раз в жизни. Сравнить бы.

— С королем?

— Для начала хотя бы с Малтоком.

— Придет и сравним. В чем проблема?

— Вот ты его и проси. А я пока нашу девочку запеленаю как следует в одеялко. Нам ещё до замка идти, чтоб не простудилась и не развернулась у этой герцогской бестолочи на руках.

Глава 27

Ева

Малток вошел в комнату стремительно, словно ветер. Земная одежда невероятно ему идёт. Герцог стал похож и внешне, и даже манерой на человека с обложки журнала, величайшего бизнесмена, а может, и вовсе сбежавшего из своей страны шейха.