Попала замуж! За дракона?! Развод!
Шрифт:
— Хочу узнать, что за чудные дела творятся в замке прекрасной баронессы Глории, — кивнул я с улыбкой. Народ за столом смолк и побледнел. Старик и вовсе потянулся за кружкой. Королевский гонец шумно выдохнул.
— Не следует мне докладывать, прежде чем донесу весть ко двору. Но уж больно хорош здесь теплый расплавленный сыр.
— Сырные корки в котле?
— Именно.
— Прикажи, чтоб подали, — променять вареное мясо на эту дрянь. Сумасшедший.
— Благодарю. С чего начинать?
— Буду надеяться, что не зря трачу время с добрыми людьми.
— Чуть поболе, чем год назад, баронесса сочеталась браком со своим мужем. Говорят, по великой любви. Барон довольно скоро покинул замок, ушел отвоевывать земли у эльфов. Глория родила девочку в отсутствие мужа. Здоровый ребенок.
— Значит, дочь.
— Именно. Вот только рождена она, говорят, не от мужа. Сроки не сходятся. Женщина не может носить дитя одиннадцать месяцев, чай не кобыла.
— Не кобыла. И что муж? Прибил ее сразу?
— Нет, принял дочь как свою. Надеялся отдать со временем замуж с выгодой. Добрый был человек.
— Был? — вскинулся я.
— Был. Замок, говорили, проклят. Да только я ничего не почуял. Ни сам, ни при помощи артефактов. Баронесса умерла с горя.
— Баронесса или барон? Ты путаешься.
— Баронесса. Все, кто хотел, видели ее хрустальный гроб. Он был выставлен на главной замковой площади, — я, должно быть, и сам позеленел от такой вести. Жена умерла! Моя жена! Собственная! — На третий день к замку подошло войско Малтока. Но в стены никто из его людей войти так и не смог.
— Барон принял бой чести и одержал победу?
— Нет. Он проиграл. Да только опустилась на замок милость богов. Баронесса Глория вернулась к жизни, поднялась по велению сердца на стену, увидела оттуда, что любимый муж помер, — прихлебнул гонец из бокала воды и скосился на сырные корки.
— И?! Что значит, ожила?
— То и значит. Выперли вдовушку с небес, или из преисподней, — хмыкнул старик в усы, — Видать, сама Морриган попросила за дочь. Богиня смерти милостива.
— Глория приняла сама бой чести, — продолжил гонец.
— Девица взяла в руки меч?! — я же помню те тонкие ручки. Они бы и боевого ножа не ухватили, слишком нежными мне показались.
— Баронесса вышла в круг с пустыми руками. Великая ведьма спустилась, чтобы отомстить за мужа.
— Угу, — потянулся я сам к ломтю хлеба. Эту новость лучше заесть.
— Малток погиб, не сходя с места. Умер от ужаса, когда лицом к лицу встретился с Глорией.
— Она что, так некрасива?
— Напротив, прекрасна. Да только кто не убоится дочери Морриган? Огонь круга погас. Герцог, без всяких сомнений, помер.
— А дальше?
— Ведьма упросила богиню Морриган вернуть врага к жизни.
— Зачем? И почему его, а не своего мужа, барона?!
— Чтобы мстить. Наверное. Герцога живым больше никто не видел. Говорят, ведьма увела его в лес и отдала на растерзание духам.
— Глория покинула замок вместе со своей нянькой, дочерью и герцогом, — кивнул мне безусый парнишка, — мой дядька сам видел. Он в ейном замке сторожит клятую стену.
— И когда же она вернётся? — макнул я украдкой
— Кто же знает? Баронесса оставила управлять замком Еванделину, свою собственную служанку. Там творится такое! Лучше не знать.
— Вешают слуг без разбора? Стражей заперли по темницам?
— Хуже! — заговорщическим шепотом произнес гонец, — Отчищают древние стены до зеркального блеска, моют площадь с шампунью, надраивают полы, чистят портреты и гобелены. Все мужчины замка вынуждены работать как слуги. Готовятся к возвращению дочери Морриган. Говорят, она не прощает ошибок.
— Вот как? И что же она любит? Баронесса, я имею в виду? — откусил я кусочек хлеба в растопленном сыре. Ничего так. Съедобно. Только пахнет старым подвалом.
— Об этом достоверно знает только сама Еванделина. Единственная душа, что заперта в замке и не боится его хозяйки. Наперстница баронессы!
— Угу.
Глава 30
Ева
Жизнь хлещет бурным потоком… И все через край. До сих пор никак не могу поверить, что все это происходит со мной. Лес кругом, впереди замок. Красавец несёт на руках мою остроухую дочь, грохочет меч у пояса, готовый поразить любого, кто посмеет напасть на нас четверых. Буся волочит с собой огромные коробки пиццы. Я тоже сжимаю в пальцах одну. Сумка с вещами малышки небрежно переброшена через плечо Малтока. Доспех он все-таки напялил на себя поверх городской одежды. Действительно, мало ли что? Вдруг от врагов отбиваться заставим?
— Малток, ты совсем рехнулся! Мы обе ведьмы, пропасть не дадим. И тебе тоже, — ехидно шутит над ним моя любимая няня. Пламенеющий щеками рыцарь молчит. Мне порой даже становится его чуточку жалко. Попал в плен, называется. Изведем же красавца. Я ведь тоже над ним немного подшучиваю.
— Госпожи, мне будет позволено сопровождать вас и дочь по ту сторону мира? — внезапно он решился задать мне вопрос. Я и хотела бы отказать, да как всегда не вовремя вмешалась няня.
— Ну, конечно, можно! Там так мало городских сумасшедших. Мы заработаем капитал на том, что будем фотографировать детишек в парках. Сойдёшь за дрессированного попугая.
— Госпожа! — отозвался громким эхом в ветвях полный бешенства голос рыцаря.
— Буся! — успеваю выкрикнуть я, до того, как герцог ответит.
— Что я? Опять не угодила? Малток, о тебе заботятся в четыре руки, а ты как будто не ценишь! В таком наряде по ту сторону двери ты сойдешь только за ярмарочное чучело, ну или за экспонат, — живой, заметь!, — регионального музея. Нет, честно. Там принято одеваться совершенно иначе. Глория, между прочим, разорилась, потратила целое состояние на твою одежду в бутике. По тамошней моде ты имеешь вид, как минимум, наследного принца.