Попала! Замуж за злодея
Шрифт:
— Но ты любил её! Я знаю! Все знают!
Прошептала сердито и скрестила руки на груди, пытаясь отгородиться от него, закрыться, не замечать той волнующей близости, которая безжалостно накрывала, ломая сопротивление. Не замечать прожигающий взгляд угольно-чёрных глаз, которые сейчас неотрывно смотрели на меня, но после видения это уже не радовало так, как раньше. Будущее зыбко, и ни в чём нельзя быть уверенным. Ни в чём и ни в ком.
Левая рука Даркнайта властно огладила мою поплывшую талию, а правая коснулась подбородка и повернула его, заставляя
— Это давно в прошлом, Мэрион. Сейчас я и сам не знаю, как мог не замечать тебя так долго.
— Возможно, — я взглянула на него из-под ресниц и осторожно сказала, — я несколько изменилась после той болезни. И вышла из тени властной сестры.
Даркнайт покачал головой:
— Ты никогда и не была ни в чьей тени, это я слепой дурак, что так долго не замечал.
— Но ты рад? Рад, что заметил? Или хотел бы вернуть всё как раньше?
Задала вопрос, который давно меня мучил: чувствует ли он разницу между прежней Мэрион и мной? Любит ли он меня, а не её призрак?
С замиранием сердца ждала, что он скажет. Даркнайт словно почувствовал, как важно для меня услышать его ответ. Его рот скривился в знакомой усмешке, но глаза остались серьёзными. Он сказал:
— Ты лучшее, что случалось со мной, Мээррии. Конечно же, я рад
Его большой палец очертил мой рот и оттянул вниз нижнюю губу. Глаза Даркнайта потемнели, он нервно сглотнул. Потянулась ему навстречу в попытке поцеловать, но он лишь вздохнул, отстранился и уверенным движением устроил мою голову у себя на груди. Его ладонь осторожно огладила живот, затем я услышала недовольное ворчание:
— Платье слишком тугое!
— Не слишком, — буркнула в ответ, недовольная тем, что муж уклонился от поцелуя.
Даркнайт словно прочёл мои мысли:
— Я не смогу остановиться, Мэрион.
Я резко вскинула голову и горячо зашептала:
— И не надо! Не надо останавливаться!
Попыталась скользнуть рукой ему под камзол, но герцог Блэк перехватил моё запястье:
— Нет!
Вот же упёртый какой! Вздохнула и снова положила голову ему на грудь.
Даркнайт сказал:
— Что касается других женщин, — я навострила уши, готовясь услышать, что он скажет и не отвлекаться на его ладонь, лежащую на моём животе. — Для меня слишком важен ребёнок, которого ты носишь, Мэрион. Я бы никогда не стал тебя расстраивать, в твоём положении. Так что выброси эти глупости из головы.
Его слова прозвучали убедительно, но разве их я хотела услышать? Ребёнок, ребёнок, всюду ребёнок! А как же я? А если бы я не так и не забеременела? Он бы и вправду выставил меня вон после Праздника Урожая, как и грозился? Теперь я этого уже не узнаю. Столько всего вертелось на языке, но я промолчала.
— Пора собираться на ужин, — сказал муж. — Не стоит заставлять Лайтнессов ждать. Боюсь, они к этому не привыкли.
Кивнула и нехотя поднялась с кресла, в котором мы так уютно сидели. Эх, не ходить бы никуда сейчас, закрыться ото всех и нежиться в постели только вдвоём, но нет. Впереди долгий
Я так стремилась приехать сюда, а сейчас не горела желанием видеть сестру. Была ли тому виной её странная реакция на мою беременность или картинки из последнего видения, прочно засевшие в моей голове? Я не знала. Зато знала другое: мне здесь не по себе и я уже хочу обратно домой.
Сидя за туалетным столиком в ожидании Лушки, я перебирала украшения в шкатулке и почему-то вдруг вспомнила тот день, когда прорвалась к Даркнайту в походный лагерь. Радость от его спасения тогда затмила всё остальное, и я не желала копаться в случившемся. Но слишком много тогда было несостыковок. Что-то не сходится, но что именно? Кажется, я что-то упускаю из вида, что-то очень важное!
Мысль вертелась в голове, но я никак не могла ухватить её. Пришла Лушка и сразу взялась поправлять мою растрепавшуюся причёску. Я отвлеклась на время, но комнату покидала с тяжёлым сердцем и с дурным предчувствием.
Зимний зал дворца Лайтнессов поражал размерами и убранством. Высокие окна во всю стену, вероятно, наполняли его светом в дневное время. Сейчас снаружи было темно, а внутри пространство освещали тысячи свечей.
Когда мы вошли, тихая музыка смолкла, и я услышала:
— Герцог и герцогиня Блэк!
Как хорошо, что мне не приходится идти сквозь толпу незнакомых разряженных людей в одиночку. Как хорошо, что моя рука лежит на уверенном мужском локте. Слегка расслабилась, когда встретилась глазами с Алисией. Сестра и её муж, принц Эйдан, стояли в конце коридора, образованного людьми, рядом с очень старым человеком, сидевшим на возвышении. Его седые волосы доставали до плеч, корона из тёмного металла чуть съехала набок, глаза были прикрыты: мужчина дремал. Рибун VII, догадалась я, отец Эйдана.
Когда мы подошли почти вплотную и склонились в поклонах, Эйдан что-то шепнул на ухо своему отцу. Старик вздрогнул и открыл глаза. При взгляде на Даркнайта его брови сдвинулись, но когда он посмотрел на меня, его лицо просветлело. Король сухо кивнул, и мы прошли в сторону, к остальным придворным. Алисия переглянулась с принцем Эйданом и ободряюще улыбнулась мне.
Спустя несколько минут король удалился, а всех остальных пригласили к столу. Я вдруг поняла, что проголодалась. Наполнила тарелку под одобряющим взглядом герцога Блэка. Принц Эйдан спросил, обращаясь к Даркнайту:
— Как обстоят дела на землях герцогства, всё ли благополучно, всем ли довольны подданные?
— Да, — сухо ответил супруг, — благодарю. Ваше Высочество.
— До нас доходили слухи, что шепчущих стало значительно больше, — сказала Алисия невзначай, глядя в тарелку.
— Это не так, — отрезал Даркнайт.
— В самом деле? — усмехнулась сестра. — Хм, даже не знаю, источник надёжный.
Я обеспокоенно посмотрела на сестру, пытаясь понять: чего она добивается?
— Надёжнее, чем хозяин земель? — Даркнайт вперил в Алисию тяжёлый взгляд.