Порочнее ада
Шрифт:
– Тогда вам крышка, - жизнерадостно улыбнулся Шейн.
– Хотя я не исключаю, что вам предоставят пять минут на последнее слово, и тогда вы сможете произнести коронную речь о чести и достоинстве Деспардов. Впрочем, вам вряд ли поверят. Я-то, кстати говоря, склонен вам верить, да и то лишь потому, что на вас ещё не надавили по-настоящему, и я это знаю. В противном случае, вы бы не так запели.
Деспард метнул на сыщика подозрительный взгляд.
– Мне показалось, что вы мне совсем не поверили, - промолвил он.
– Все дело в деньгах, - пояснил Шейн.
– Получив досье, они на следующий же день расплатились с похитителями. От
Деспард содрогнулся.
– Да, до такого я ещё не докатился.
– Это ещё не все, - добавил Шейн.
– Кандида Морз - башковитая бабенка. Она прекрасно знает, что мне ничего не стоило отвертеться от этой истории, когда меня подставили полиции нравов. Сработано было довольно топорно. Думаю, она замыслила всю эту операцию для того, чтобы я заглотал наживку, услышав имя Деспарда. Диди должна была устроить, чтобы я обязательно узнал про вас - так они пытались навести меня на ложный след.
– Согласен с вами, - съязвил Деспард.
– Я уже устал твердить, что я невиновен.
– Времени на то, чтобы добыть досье, у них было немного, - невозмутимо продолжал Шейн.
– Если бы они провозились месяц или полтора, сделка могла не выгореть. Так что вряд ли они поставили на одну лошадь. Фитч и Диди занялись вами, а сама Кандида начала усиленно обрабатывать Уолтера Лэнгорна и, должно быть, преуспела. Сожительство с несовершеннолетней подстроить непросто, да и довольно рискованно, так что они его приберегли на закуску, на крайний случай. Возможно, они разрабатывали и третью кандидатуру. Но больше время не позволяло. Ладно. Для меня свидетельств в вашу пользу более чем достаточно, но, если вы до завтрашнего утра не представите мне какие-то веские улики, я не напишу в своем отчете ни единого слова, обеляющего вас. Мне нужна зацепка. Раз вы мне попались, то за неимением лучшего придется сделать вас козлом отпущения. И не стройте иллюзий на сей счет. Как только что-нибудь выясните, позвоните сюда, в машину. Если я не отвечу, свяжитесь с Тимом О'Рурке.
– Я же не сыщик, - взмолился Деспард.
– Я даже не знаю, с чего начать.
– Для начала, как следует, поворочайте мозгами, - посоветовал Шейн. Кто нуждался в деньгах? У кого были серьезные неприятности? У кого было больше денег и меньше неприятностей двадцать четвертого апреля по сравнению с двадцать третьим апреля? Приступайте, Деспард. Времени у вас в обрез.
Глава 12
В первую минуту Шейн подумал даже, что в телефонном справочнике указан неверный адрес. Потом разглядел узкую, вымощенную булыжником улочку между двумя отштукатуренными домами, построенными в псевдомавританском стиле середины 1920-х годов. Улочка упиралась в мощеный двор, окруженный такими же домами.
Шейн вновь набрал номер Кандиды. Телефон по-прежнему молчал. Тогда сыщик оставил "бьюик" на стоянке университета Майами и добрался до двора пешком. Указанный в справочнике дом напоминал скорее перестроенную конюшню, что было странно, поскольку этот район, Корал Гейблс, застраивали уже тогда, когда жители Майами перестали держать лошадей. В доме было три двухэтажных квартиры. Окна в средней квартире с изящной табличкой "Кандида Морз" над выделанным металлическим звонком были не освещены.
Шейн щелкнул зажигалкой и осмотрел замок. Замок сложностей для него не представлял, а вот с тяжелым полудюймовым
Включив свет, Шейн выломал остатки стекла из оконной рамы, нашел веник и замел осколки под стол.
Потом он тщательно обыскал первый этаж, взломал запертый ящик в небольшом старинном секретере, стоявшем в гостиной. В ящике оказался паспорт Кандиды, диплом об окончании колледжа, копии свидетельств о налоговых платежах за предыдущие годы, стопки писем и погашенных чеков. Шейн пролистал паспорт, чтобы выяснить, где успела попутешествовать Кандида, а заодно узнать дату её рождения. Ей оказалось двадцать семь. Каждое из писем покоилось в отдельном конверте. Шейн просмотрел все штемпели, но ни один из них не был достаточно свежим, чтобы заинтересовать его.
На второй этаж вела узкая, довольно крутая лестница. Поднявшись в спальню, где повсюду в беспорядке валялись женские вещи, свидетельствовавшие о том, что Кандида собиралась на бегу, Шейн огляделся и задумчиво потер подбородок. Его внимание привлекло собственное отражение в зеркале трюмо. Да, ну и видочек! Порванная, грязная повязка. Рубашка с маслянистыми подтеками и в паутине, которую он собрал, выкарабкиваясь из окна подвала на Буэна-Виста.
Сокрушенно покачав головой, Шейн приступил к методичному обыску. Начал он с секционного шкафа у изголовья широченной кровати. На полках красовались книги, изящный радиоприемник с часами и телефон. Выдвинув верхний ящичек, Шейн удовлетворенно хмыкнул: три пронумерованные металлических коробки размером со стандартную банковскую индивидуальную сейф-ячейку были, по-видимому, как раз тем, что он искал. Шейн начал с коробочки, помеченной самым большим номером. Придерживая её гипсом, он подсунул под крышку миниатюрную стамеску и медленно надавил, пока крышка не отлетела.
При виде содержимого коробки Шейн ухмыльнулся. Он перевернул коробку над поверхностью столика трюмо. В простом конверте он обнаружил четыре негатива на тридцатипятимиллиметровой пленке. Сыщик поднес один из кадров к лампе. На полу в характерной, древней как мир, позе были запечатлены мужчина и девушка. Девушка была полураздета, в порванной блузке. Лица мужчины не было видно, но Шейн не сомневался, что на увеличенном фотоснимке опознать Джоса Деспарда по вытянутой голове и жиденьким волосам труда не составит.
В том же конверте сыщик нашел клочок бумаги с номером и шифром замка. На отдельном листочке были помечены время прихода и ухода семи-восьми человек, обозначенных инициалами, за десятидневный период. Наконец, в маленьком футлярчике Шейн обнаружил туго скатанный рулончик микропленки. Посмотрев на свет, Шейн убедился, что перед ним микропленка сверхсекретного досье Т-239.
Довольно ухмыляясь, сыщик рассовал все найденные вещи по карманам и поставил опустевшую коробку в ящичек.
Потом опять увидел в зеркале свое помятое отражение, пожал плечами, решительно сдернул повязку и стянул рубашку сначала через голову, потом с загипсованной руки. Умывшись, Шейн соорудил себе новую повязку для гипса из белоснежной наволочки подушки, которую взял с постели Кандиды. Затем выстирал шампунем рубашку и отжал её одной рукой. Когда он вешал рубашку на стойку душа, снизу донесся звук открываемой двери.