Порок. Часть 2
Шрифт:
Глядя в черное тяжелое небо стоял в трех шагах от развалин домов и груды кирпичей, выкуривая сигарету. Краем глаза отрешенно следил за обстановкой вокруг и, перекинув мрачный взгляд обратно в высь, глубоко до полных легких затягивался дымом.
– Че, с Богом по понятиям трещишь, Туман? – подвалил ко мне Антоха, повесив на плечо автомат.
– А тебя опять кумарит? – подъебнул, зная, что мимо него просто так не пройдут слова Баргиша, ныне покойника.
Не без моей, конечно, помощи покинул бренный мир. Жизнь вообще тлен. Оказавшись здесь, многое встало на свои места и война, как и смерть абсолютно не вызывали
– Че, этот мудила нес по поводу твоего пиздабольства? Где-то сталкивался с ним?
– Ты не раздуплился, Фанатик? – с иронией обращаюсь.
– А все же? – напирал Антоха, подозрительно прищурившись.
– Мне откуда знать? Может, был уверен, что знаю его.
– Блядь, он тебя по погремухе кликал!
– Ты ебанутый? Не знаешь, как они разнюхивают инфу, а потом давят по болевым?
С Фанатиком у нас с первых дней не заладилось. Мы с ним как белое и черное. Две противоположности. Параллельные прямые и остальная хуета. Не совпадали во взглядах на жизнь, во мнениях, в решениях, но, оба были пробивными, холодными, крепкими, выносливыми, не знающие страха. И, только за это уже уважали друг друга и, почти полтора года пытались найти общий язык. В нашем отряде, до сих пор не могли вкурить, какие отношения между нами. Драка была не одна, споров пробазарено бесчисленное количество раз, нахуй трижды в день посылаем друг друга, но, только я с Антохой знал, что, не смотря ни на что, мы несомненно стали братьями.
Глава 4
Медленно с удовольствием выпустил вверх густой сигаретный дым и, опосля зевнув в кулак, потер воспаленные от недосыпа глаза. Боковым зрением оценил, как в мой профиль изучающе уставился полудурок, пытливо считывая эмоции и поведение. Не парясь, переключил фокус на таращившегося хмурого Антоху и, дернул головой, мол, говоря, хули, пасешь.
– Ты че тут трешься, Фанатик? Соображаешь? – с едкостью в голосе кольнул и хмыкнул. – Иль, снова желаешь обвинить в непростительном тяжком грехе? – изменившимся с подковыркой пересравшимся тоном скалился.
– Я смотрю, ты все веселишься? – как и следовало ожидать, решил в сто ебнутый раз доебаться.
Делать же нехуй. Дай, думает, Дениску подергает за несуществующие усы.
– Бля, Антоша, какой ты тошнотик. Удивляюсь, как жена от тебя не сбежала сразу после свадьбы. Что ты мне прикажешь? Плакать?
Он заметно напрягся и пристальным взглядом прошелся по мне.
– Ой, пардоньте, – вскидывает брови и растягивает потресканные в неуместной улыбке губы. – Забылся, не серчай, – из-под черной шапки выглядывают отросшие грязные волосы, белки глаз покрасневшие, круглая рожа помятая с чужой кровью на коже. – Ты же у нас похуист. Война войной, но тебя и этот расклад не в каком образе не ебет. Может, я что-то не знаю и, ты у нас царских кровей?
– Кстати! – коротко хохотнул, откинув бычок и, развернулся лицом к нему. – Это ты в цель попал. Прадеды в царской армии служили. Батя, полковник ВДВ. Иль, я опять не туда завел и показываю свое превосходство? – измываюсь над злобно щурившимся Фанатиком, сделавшим уверенный шаг ко мне.
– Ты заебал! Играйся в друго…
– Не качай, – жестко с раздражением и призрением на лице его остановил. – Завали во время, чтоб снова не пришлось прикладом
– Туманов, Костенко?! Какого ляда, вы, блядь, шатаетесь без дела?! А ну, сюда в темпе вальса! – со стороны от нас рвет глотку командир.
На близком расстояние, не моргая смотрим в глаза друг другу и молчим.
– Мне повторить? – очевидно с пеной у рта, как потерпевший орет нам, Цым.
Тоха, первый разорвал зрительный контакт, отступил на шаг и пошел к капитану. Я следом за ним переставлял не спеша ноги, проваливаясь ботинками в рыхлой мокрой земле. В башке из тьмы подсознания всплывали за время военной службы отрезки многочисленных разговор, споров и эпизодов с этим сказочным полудурком.
В моменте не сдержался, фыркнул, чем больше взбесил впереди идущего и сплюнувшего себе под ноги, Фанатика.
– Назад дороги нет. Война не закончится, пока город не возьмем, – скрипя зубами, доказывает мне, Антон. – С нашей стороны она правильная. Справедливая!
– Эта, твоя война, нахуй никому не сдалась, – скривился и повернулся спиной к двадцати пяти летнему пацану, говоря о том, что диалог закрыт.
– Я повторяю тебе, Туман! Прожить тут по принципу моя хата с краю не получится. Я ясно изъясняюсь?
– Я, че-то, блядь, недогоняю, ты решил мне условия ставить? – ирония в собственном голосе сочится ядом, когда через плечо кинул на него предостерегающий взгляд.
Наперед знал, что, если нас не остановить, то этот разговор непременно выльется в драку.
Все что от меня требовалось, я всегда выполнял и даже больше накидывал сверху. Да, помимо той чуши, что здесь происходит, я проворачиваю тут и свои дела, но, как говорится, за руку не пойман, а значит не вор. Для меня это не война. Изгнание из города – да. Ссылка – да. Для того, чтоб глупое дитя, вращающегося в криминальных кругах уму разуму научить.
Если, Макс, чалиться в Лебеде, то, я здесь отбываю свой срок.
***
– Сила в правде! – полосует яростным взглядом по моему ебалу и разводит руками, Костенко.
– В деньгах! – невзначай на расслабоне хмыкнув, продолжаю стоять на своем, когда завелся очередной бессмысленный базар.
– Че ты несешь? Маразм крепчает? – рявкает, Антон, газуя и пытаясь убедить в обратном.
– Фанатик, я не заставляю. Ты можешь не принимать мою точку зрения. Но, и меня за уши за собой тянуть не нужно. Фанатей сам от своей вымышленной сказочной хуеты. Меня не обрабатывай и мозг не шлифуй.
– Да оглянись, ты, Туман! – орет он, приблизившись ближе ко мне. – Посмотри на наших бойцов. Добровольцев весь полк, – несдержанно входит в азарт. – Мы жизнь свою не щадим! Дохнем! За Россию! За наших ребят! За то, что мы здесь! Это наша земля! Я потомственный казак. Этот город основали казаки. Мои предки. И, если нужно, я оставлю тут свою голову! Понял? Отдадим Чечню – распадется Россия! Отдадим Чечню – будут колоть Россию!