Пороки и наваждения

Паралкар Викрам

Третья группа ученых выдвигает совсем иную гипотезу. Они утверждают, что если бы Conceptus continuus был процессом повторения, то каждый отпрыск оказывался бы чуть ближе к идеалу, чем его предшественник. Неизменные же дефекты, с новой силой повторяющиеся в каждом следующем ребенке, свидетельствуют о механизме более пагубном. Возможно, недуг превращает утробу больной в средство общения мира смертных и небесных сил, которым поручено извещать нас о гневе Господнем, — в особенности тех небесных сил, кому вменили в обязанность наделять дефектами еще не рожденных младенцев.

Блуждающая слепота

Мы

знаем об этом недуге по рассказам исследователей и торговцев, чьи корабли доплывали до самого холодного Севера. Они сообщают, что там обитает племя, где кто-то один всегда слеп. Его называют «кануак», то есть «невидящий». По обычаям племени о кануаке следует заботиться: все выполняют любые его потребности. Вероятно, столь привилегированное положение объясняется блуждающим характером слепоты, ведь каждый представитель племени знает, что может стать следующим.

Никто из торговцев, побывавших в тех краях, не ослеп: видимо, недугу подвержены только представители племени. Но соседние народности, опасаясь заражения, сократили торговлю с племенем. В самом племени недуг объясняют инфекцией, хотя это неубедительно: по прошествии пяти лунных циклов кануак прозревает и возвращается к нормальной жизни, и кануаком тут же становится кто-то другой.

Блуждающая слепота достойна изучения, независимо от того, миф это или реальность. Отдельно стоит упомянуть три сказки, бытующие в племени. Первая — о глупце, который попытался избавить племя от слепоты, заколов кануака, но сам до конца своих дней превратился в кануака. Во второй говорится о влюбленных, чья привязанность друг к другу была так велика, что если один обращался в кануака, то слеп и второй. В третьей рассказывается о чародее, на заре времен даровавшем племени дар слепоты, чтобы страдание одного человека искупало общие грехи. Кануак упивался темнотой, чтобы остальные могли упиваться светом.

Dysacousis torrens

Масса недугов лишает страдальцев слуха, но лишь Dysacousis torrens^[36] причиняет людям страдания в период выздоровления. После продолжительной абсолютной глухоты пациенты с этим недугом обнаруживают, что слух вернулся к ним самым неожиданным образом. Словно в открытые шлюзы хлынул поток звуков, наполняя сознание шумом прошлого. Больные слышат шелест каждого ливня, который пропустили с тех пор, как оглохли, нестерпимый скрип тысяч дверей, буйный шорох миллиона осенних листьев.

И лишь когда стихает эта пронзительная какофония, вступают голоса. Пациенты слышат слова, не предназначенные для их ушей: все, что бормотали в их присутствии, когда они были глухи, оскорбления, которые кричали им, полагая, что те никогда не достигнут их нечувствительного слуха, напраслину, которую возводили на них мелочно и настойчиво. Они слышат слова любви и злости, произнесенные любимыми: слова, которые были сказаны за их спинами, желания, о которых шептали, когда у них были закрыты глаза, откровения из тех, что доверяют лишь надгробиям и зеркалам. Спавшая пелена глухоты сменяется потоком секретов.

На полке Центральной библиотеки лежит запись о первом известном случае Dysacousis torrens. К пациентке, десять лет страдавшей от глухоты, вернулся слух, и она вынуждена была слушать голос уже скончавшегося мужа, который на протяжении восьми лет признавался

в грехах жене, а не священнику в решетчатой исповедальне. «Прости меня, ибо я согрешил», — выговаривал его дрожащий голос, когда она готовила, пряла, молилась. Он изливал ей душу, рассказывал об изменах, о которых она понятия не имела. Теперь, когда к ней вернулся слух, она узнала, что все эти годы он ходил по борделям. Исповедь его не умолкала, и женщиной овладели сперва гнев, потом ненависть, а потом и печаль. Наконец откровения стали иссякать, женщина осознала, что сохранившийся голос вот-вот умолкнет навсегда, муж умрет во второй раз, и простила его.

Синдром проклятого целителя

Быть может, синдром проклятого целителя внушил языческим народам представление о катарсисе и очищении, научил их совершать жертвоприношения в надежде, что перемещение вредоносных гуморов от человека к животному способно исцелять болезни. Сообщения историков об этом недуге, пусть и облеченные в притчи, помогают подтвердить его длительное существование в самых разных культурах. Рассказы о нем есть почти в каждой стране.

Больной с синдромом проклятого целителя, порой на четвертом десятке лет, выясняет, что перенимает физические недостатки окружающих. В его присутствии люди обнаруживают, что искривленный нос стал прямым, исчезли пятна на щеках, бородавки на шее. Окружающие исцеляются, пациент же мало-помалу превращается в омерзительного уродца. Искривленные артритом пальцы стариков выпрямляются, его же собственные скрючиваются, изгибаются; горбуны расправляют спины, он сутулится, позвоночник становится губчатым; слепые прозревают, в его глазах развивается катаракта. Несчастный пытается убежать в лес, в горы, подальше от людей, но его все равно находят недуги тех, кто оказывается поблизости. Пальцы его отнимаются из-за проказы, на лбу выступает пот лихорадки, сознание рассыпается от преждевременного слабоумия. Иногда его ловят, продают богатым властителям, и те вынуждают его впитывать болезни своих родных. Теперь любая мелочь может свести его в могилу — чужая инфекция, врожденный паралич, опухоль незнакомца.

Ученые полагают, что источник этой болезни таится в чистой душе целителя. Его сочувствие к немощным и нездоровым так велико, что расплетает нити судьбы и переносит недуг с больного на целителя. Исходя из этого предположения, некоторые врачи предлагают лекарство столь же ужасное, сколь и действенное.

При первых признаках синдрома проклятого целителя они внушают больному высокомерие и ненависть к человечеству, приучают его перенимать у окружающих не болезни тела, но раны души. Благодаря этой методе пациенты оказываются в состоянии преодолеть проклятие и сохранить здоровье и бодрость, но ужасной ценой. Их души, некогда чистые и беззащитные, обращаются в сырые темницы.

Богословы такое лечение осуждают. Они указывают на то, что болезнь начинается в том же возрасте, в каком был распят Спаситель. Следовательно, эта болезнь, быть может, дар Божий, приглашение помочь Ему очистить греховную природу человека. Богословы призывают больных молча сносить страдания и через них сблизиться с Богом, подобно величайшим святым.

VI

Мне следовало бы спросить тебя, когда мы начали, веришь ли ты в то, что чахотка якобы заразна. Кто знает, какими парами я дышал на тебя весь день… Ты ведь в это не веришь, правда? Вот и хорошо. Я тоже не верю.