Портрет моего мужа

Демина Карина

Окон нет.

Камин... забран мелкой решеткой, сквозь ячейки которой и палец с трудом пролезет. И главное, решетка эта крепится к штырям четырьмя замками.

Огонь, что характерно, горел.

Ярко так.

Стало быть, комнату приготовили. Определенно. Вот и постель разобрана. Белье пахнет свежестью и лавандой. Кровать прикручена к полу, как и стол, и стул.

Да уж...

– Я приду попозже...

Иди, чтоб тебя... и если вдруг свернешь шею, я печалиться не стану.

Я села на стул. Поерзала. Жесткий. Сбит из бруса, грубоват

с виду, хотя брус тщательно отполирован и покрыт лаком. Стол такой же. Его, если и открутить получится, просто так не сдвинешь.

Картины... тоже прикручены к стене.

Что еще?

Ни корзинок с рукоделием, ни книг, ни иных опасных для физического и душевного здоровья предметов. Думать не хочется, кого в этой комнате запирали, но... потом спрошу.

Когда выберусь.

...а я выберусь, я буду не я.

Перебравшись поближе к камину, я попыталась сосредоточиться. Так и есть, энергетический слой разряжен, альбест тянет на себя силу, как из явного, так и из тонкого мира. Вот только... не всю... я прекрасно помню, что в тех камерах, в которых нас заперли... исключительно в целях воспитательных, да... так вот, в них и воздух-то, казалось, готов был иссякнуть.

Здесь...

Иначе.

Стало быть, для этой площади толщину блокирующего слоя стоило бы увеличить. Я попыталась создать огневика, но заклятье рассыпалось, правда, далеко не мгновенно.

Что это дает?

Сил у меня... будем откровенны, я никогда-то не была сильным магом. Мар, Сауле... да три четверти моих однокурсников были сильнее меня.

Я сняла браслет.

И прошлась по камням... если подумать... очень хорошо подумать... поглотительная способность у альбеста велика, но не бесконечна. Зависит она в том числе от количества материала, увеличиваясь в геометрической прогрессии по мере роста массы в арифметической.

...камней было не так и много.

Я подошла к стене и поскребла обои. Мягкие... нет, сомневаюсь, что Мар стал бы тратить столь дорогой материал, соединяя его с бумагой. Скорее всего, обои наклеены поверх.

Я провела кончиком ногтя.

След остался.

Итак... если прикинуть размеры комнаты... потолок тоже учтем, ибо мой муж при всем поганстве характера - тварь предусмотрительная... и пол... площадь высчитать, а вот что делать с толщиной? Брать наугад?

Ненавижу считать наугад.

Я вернулась к камину и присела. Что делать?

Ждать?

Чего? Когда меня придут убивать? Или, опоив, переправят в какое-нибудь тихое местечко, где и дальше можно будет работать... скажем, над моим сознанием. Или силой воли.

Или...

Нет уж, как-то не прельщает меня ожидание.

Этна?

Она должна была ощутить разрыв связи. Альбест блокировал и кольцо. И как себя поведет? Замрет? Бросится на поиски, выдав себя? Она вполне способна вскрыть дверь снаружи, но... почему-то этот вариант мне тоже не кажется оптимальным.

Выбраться самой?

Идеально было бы, но... как? Устроить взрыв, который выжжет защитный слой? Я и мощность-то

требуемую рассчитать не могу, не говоря уже о том, что сама-то я, в отличие от альбеста, не готова поглощать энергию. И в каком углу мне при этом взрыве прятаться?

...в углу...

...если не всю комнату... мне ведь вся не нужна, если подумать... зачем уничтожать гору, если можно построить тоннель? Образно говоря...

Допустим...

Допустим, у меня получится локализовать участок воздействия.

Как?

Рунной цепью. Руны сами по себе инертны, соответственно, поглощать из них нечего. Нанести узор, а после наполнить его энергией. Только... как отсечь остальную массу альбеста? Активировавшись, руны потеряют инертность. Следовательно... следовательно необходимо физически отделить зону воздействия от основной массы материала.

Как?

Я огляделась.

Пустота... так, похоже придется требовать ужин.

Глава 40

Глава 40

Кирис смыл грязь.

А вот одеваться пришлось под насмешливым взглядом Мара.

– Вижу, ты не слишком расстроен?
– пуговицы норовили выскользнуть из пальцев. Они, эти пуговицы, оказались вдруг неудобными.

А пальцы неповоротливыми.

– Тебе солгать?

– Нет.

Мар устроился в кресле у окна, все еще задернутого пленкой силового щита. В руке он держал тонкую асбестовую палочку, которую крутил в пальцах.

– У меня с сестрой всегда были непростые отношения...

– Но ведь она все равно... родня.

– Все равно, - согласился Мар.
– Поэтому я найду ее убийцу и вздерну его. И это будет мой долг старшего в роду. Но печалиться... в последнее время она совершенно потеряла края. А ты, вижу, огорчен.

– Она была моей невестой.

– То-то вы оба спешили со свадьбой...

Рубашка, словно нарочно, застегнулась неровно, и пришлось искать ошибку. Рядом с Маром Кирис чувствовал себя неуклюжим. Как есть, деревенщина, которая по счастливому случаю выбилась в люди. Правда, случалось это лишь тогда, когда Мар хотел. Выходит, именно сейчас ему зачем-то потребовалось выбить Кириса из равновесия. Вот и играет в благородного эйта, вынужденного снисходить до общения с плебеем.

– Мне жаль ее, - на сей раз рубашка сдалась, правда, каким-то непостижимым образом умудрилась измяться. Вот как у Мара получается целый день проходить, и на рубашке ни складочки, ни залома, а Кирис...

...деревенщина и есть.

Все это знают. И Мар в том числе. Отсюда эта снисходительность, готовность прощать. Ведь откуда людям, выросшим на берегу, знать, как следует обращаться с одеждой.

– Она не заслужила смерти. Такой.

– Увы... не каждый из нас получает то, что заслуживает. Это жизнь, мой друг, - последние слова, как показалось, Мар произнес издевательски.
– Нам нужно решить, что делать дальше...