Портрет моего мужа
Шрифт:
– Да, так лучше, - сказал демон.
– С душой мы получаем и ее память, и ее разум. Иногда - способности, но они угасают быстро. Сложно быть живописцем в мире, где нет холстов, красок, да и вообще писать нечего...
– А...
– И живописец как-то попался... хороший, говорят. Я узнавал. Тут. Его работы очень ценятся. Говорят, некоторые и вовсе в сокровищнице, наверное, именно те, в которые он вкладывал чужие души. Знаешь, редкий дар, заключить чужую душу в холст. Зато творение воистину обретает бессмертность. Он мне пытался это объяснить. Я позволил ему жить долго...
Я закончила рисунок и потянула демона. Новосотворенные заклятья требуют предельной аккуратности. Никогда не знаешь, чего именно ты не учел.
– Что случилось потом?
Капля силы.
И... ничего не происходит. То есть, я чувствую отклик, стало быть, рисунок оживает, но... ничего не происходит. Некоторое время.
– Меня поймали. Человек. Некромант... я никогда еще в своей той жизни не сталкивался с некромантами. Они - сильная добыча... и далеко не всегда добыча. Иногда и душа способна сожрать демона...
Пятно ржавчины увеличилось.
Или... мне просто кажется? Тянет подойти, прикоснуться, но я крепко держу демона за руку и борюсь с любопытством. Не всегда оно во благо, да и... увеличилось. Определенно. Цвет тоже изменился, стал глубже, а то и вовсе сменился с рыжего на темно-коричневый.
– Сперва я был зол. Ваш мир причиняет боль, если нет защиты. Это как если бы... я сунул тебя в пламя... свет... везде свет... и жар... и я кричал, я не помню, сколько это длилось. А человек требовал подчиниться. Он обещал, что если я соглашусь, он даст мне защиту.
– И ты...
– Как ты думаешь, почему я до сих пор здесь?
– демон смотрел мне в глаза, и в его, блеклых, тусклых, я видела безымянные равнины Джара, по которым бродят неприкаянные души.
– Я понял, что сгорю и... я тоже хочу жить, человек.
– Мне... жаль.
– Мне тоже.
Ржавчина ползла, захватывая все новые куски металла, но медленно, как же медленно... а если силы добавить? Будь руноскрипт знакомым, я бы так и сделала, но здесь... слишком много сомнительного свойства связок, не вышло бы хуже. Если заклятье распадется, нужно будет начинать сначала.
– Тот человек и вправду дал мне защиту, - демон протянул руку, но касаться заклятья не стал.
– Красиво. Ты не видишь, но разрушение всегда по-своему красиво. Он поселил меня в тело. И разрешил сожрать душу.
– Чью?
– Как я понял, тот другой человек был его врагом. Мне тогда сложно было понимать вас. Он не сделал ничего дурного... настолько дурного, чтобы скармливать душу демону, но я был ослаблен и голоден. Тело сперва показалось на редкость неудобным. Оно дышало. Выделяло влагу. Его следовало кормить, но я не привык к подобной пище... а передвижение... мне пришлось многому учиться.
Не скажу, что прониклась к демону сочувствием, но где-то его возмущение было понятно. Взяли и вытащили из родного привычного мира, чтобы с головой окунуть в чужое дерьмо.
А железо потихоньку осыпалось прахом.
– Но я приспособился. Со временем я научился получать удовольствие. Вам дано многое, а вы не цените. Вам нужны какие-то глупости. Тот некромант жаждал силы.
– Что?!
Меня слегка замутило, а демон пожал плечами:
– Он решил, что тело, измененное демоном, поможет и ему измениться. Он действительно стал иным... да... его убил собственный сын. И теперь душа, полагаю, заняла свое место на равнинах Джара. Это очень темная и сладкая душа, но и очень сильная. Не уверен, что для нее нашелся подходящий охотник.
Ржавчина переползла на железные полосы.
И дверь протяжно заскрипела.
– Тот, другой... отпустил мое тело. Так он сказал. Зря. Я бы мог затянуть раны и нарастить новую плоть, это несложно. Но человек не захотел. Наверное, испугался. Я думал, он позволит мне вернуться, но он вытащил меня из тела, чтобы спрятать в вещь. Он сказал, что я буду хранить его род...
Демон мерзковато захихикал.
– Он создал хорошие оковы, но... любые оковы со временем истончаются.
Я толкнула дверь.
Она устояла.
Нет, кажется, чуть дрогнула, но все-таки... а если налечь всем телом? И...
– Помоги.
Демон послушно приник к грязному дереву, и то поддалось, сперва медленно, настолько медленно, что я даже решила, будто это движение мне почудилось, но в следующее мгновенье дверь покачнулась и рухнула. И мы рухнули с ней.
Было больно.
Я упала на четвереньки, кажется, рассадив ладони, и зашипела от пронизывающей боли в запястье. А демон лишь вздохнул.
– Если ты что-то сломала, мне придется тебя убить.
– Не сломала, - я пошевелила запястьем, правда, не без труда.
– И без меня ты не справишься, не пугай. Так значит, ты хранил род?
– Пока было что хранить, - демон поднялся.
– Люди живут так быстро, даже те, кто наделен силой. Сегодня он есть, а завтра уже другой и третий... и все верят, будто великий и могучий предок пленил демона. И все верят, будто оковы нерушимы, а демон давно покорен. Что он похож на других людей с их верностью и готовностью служить сильнейшим. Я видел их. Слышал. Понимал. Но ничего не мог сделать. Я спал, а они пили мою тьму и становились сильнее... справедливости ради, меня тоже не забывали кормить.
Руку подать он мне не удосужился.
Впрочем, чего еще от демона ждать. Я с кряхтением поднялась и кое-как отряхнулась. В общем... история обыкновенная. Поколения сменяли друг друга, все больше уверяясь в собственном величии и силе. Демон ждал...
– Люди не ценят жизнь, - сказал он назидательно.
А я осмотрелась.
И снова коридор, точнее... да, чувствую сырость и влагу, и характерный запах моря, запертого в песках. Не удивлюсь, если мы окажемся на берегу.
– Люди воюют друг с другом. Люди убивают друг друга. Не из-за еды, - это, казалось, до сих пор удивляло демона.
– Иногда одни люди убивают много других людей. Это называется война. Мой последний настоящий хозяин использовал меня, чтобы выпить жизнь из других людей, которые пришли, чтобы сожрать тех, которые принадлежали хозяину. Я получил много сил... так много, что почти очнулся ото сна... и смог заговорить.