Портрет моего мужа
Шрифт:
Он близок.
Массивная туша, темные обводы которой сливаются с крышей. Давление в газовых баллонах минимально, но жесткие ребра позволяют сохранить форму. И кажется, что, стоит открыть верхние ворота, как корабль рванет вверх.
Не рванет.
Его удерживает тройка якорей, да и...
Кирис коснулся прохладной гондолы.
Курьерский.
Изначально курьерский, малой грузоподъемности, но весьма приличной скорости. Пара патентованных двигателей от Мейбах-Зеппелин, съемный преобразователь, усовершенствованный
Тонкие нити проводов.
Боковые баллоны с блау-газом, которые, надо полагать, заправлены под завязку.
В полутьме поблескивали стекла, будто цеппелин разглядывал незваных гостей.
– Идем, - Мар решительно двинулся вдоль гондолы.
– Если здесь что-то и есть...
Сказано это было с некоторой долей сомнения. Наверняка, он уже успел убедить себя, что никого-то и ничего в ангаре нет. Сработала сигнализация?
Бывает.
Ночь такая. Энергетически нестабильная, вот и...
...и кому может понадобиться корабль во время бури? Никому.
Дверь открылась легко, будто цеппелин только и ждал, что неурочных пассажиров. А на ладони Мара вспыхнул жидкий светлячок. Получился он почему-то зеленоватым, и свет испускал такой же.
– Чего стоишь?
– Мар оглянулся.
– Заходи и... давай в каюту.
Кирис аккуратно притворил дверь.
Шагнул.
Ноги утонули в мягком ковре. Да, от бывшего курьера в казенной унылости которого была своя сдержанная красота, мало что осталось.
Дубовые панели.
Картины.
Зачем на цеппелине картины?
Инкрустация на перегородках. Ковры и узкие столешницы, вытянувшиеся вдоль бортов. Округлая кают-компания. Изящная мебель, куда более уместная в гостиной, нежели на борту корабля. Правда, все какое-то... будто мертвое.
Свет тому виной.
– Хорошая машинка, - Мар толкнул дверь, оказавшись на мостике.
Изнутри темные стекла были вполне себе прозрачны, правда, смотреть было совершенно не на что. Тот же ангар. Доски. Канаты. Просмоленные бочки с маслом, выстроившиеся у входа.
– Развивает скорость почти в тридцать узлов, а при попутном ветре и того больше, - Мар устроился в кресле старшего погонщика.
– Впрочем, расход у нее тоже немалый, но иногда скорость важнее...
Он активировал панель, и десяток огней вспыхнул, правда, как-то тускло, будто...
– В блоке остались лишь запасные кристаллы. Так что... если кому-то вздумается уйти с острова, ему придется позаботиться о подпитке...
Мар провел ладонью, инактивируя панель.
Поднялся.
– Лучше подождать в другом месте...
– А...
– Идем, - и вновь голос изменился.
– Кажется, времени у нас не так и много...
...ему позволили переступить порог мостика.
Не стоило поворачиваться спиной... не стоило...
...тому, кто предал...
...однажды...
Боль
– Извини, приятель, но так будет лучше... уж больно ты нервный.
Глава 45
Глава 45
...Йонас был в черном.
Черные штаны, которые казались ему чересчур уж большими. Черная рубашка с закатанными рукавами. Подтяжки вот выделялись неуместной своей белизной. Явно были не от этой пары.
Топорщились мокрые волосы.
А вот одежда прилипла к телу, подчеркивая неестественную его худобу.
– Не бойся, демон, - сказал мальчишка спокойно.
– Я не собираюсь тебя изгонять.
– У тебя и не выйдет, недоучка.
Йонас вытащил из-за спины нож. Тот самый. Зловещий. Вида мрачного и... какой-то правильный в его руке, что ли? Не могу понять, откуда взялось это странное ощущение, но я почему-то точно знала - именно знала, а не предполагала, - что эти двое, мальчишка и нож, неразделимы.
– Иногда важны не столько знания, сколько сила...
– Не для тебя, - демон отпустил мою руку.
Он сгорбился, втянув голову в плечи, и выставил руки. И теперь в его обличье не осталось ничего и близко человеческого.
– Ты... ублюдок и сын ублюдка. В тебе нет ни капли правильной крови... ты слаб, мальчик...
– голос демона стал низким, вибрирующим, и от него у меня волосы на затылке дыбом поднялись.
Будто... кто-то гвоздем по стеклу рисует.
– Прекрати, - поморщился Йонас.
– Я поговорить хочу.
– О чем мне разговаривать с тем, кто... слишком слаб, чтобы попробовать настоящей крови? Кто... слишком труслив, чтобы признаться себе в своих желаниях. Кто... ничтожен и по силе, и по родовому дару... твой отец...
– Я знаю, - отмахнулся Йонас.
– Я, может, и не совсем здоров, но я художник. А еще учителя у меня были неплохими. В отце нет ничего от деда, те самые семейные черты, которые проявились в тетке. А ведь признаки доминирующие...
– И ты...
– демон склонил голову набок. Птичий жест, и сам он теперь сделался похож на уродливую птицу, почему-то спрятанную в человеческом теле.
– Проверил кровь. Это ведь несложно. Сложнее было эту кровь получить. Но да. Я знаю, что мой совершенный отец - ублюдок, как ты изволил выразиться. Это ничего не меняет. А вот, что он убийца, это плохо...
Йонас покрутил нож, чтобы убрать его за пояс.
– Я хочу предложить тебе сделку, демон, - сказал он.
– И готов скрепить ее собственной кровью, если на слово ты не поверишь.
Демон издал утробное ворчание, которое тотчас сменилось чириканьем. Звуки были настолько нечеловеческими, что... меня замутило.