Пощечина

Циолкас Кристос

— Динь-дон, динь-дон, — глядя на Гарри, пропел Вэн на китайский манер. — По-моему, твой кузен пусти-малака.

Гарри прыснул в кальян. Гектор лишь улыбнулся. Он закрыл альбом, что держал в руках, вернул его Вэну и встал с дивана:

— Сэнди, мы с детьми идем на пляж.

Вэн забрал кальян у Гарри:

— Эй, приятель, без обид, ладно?

— Никаких обид. Так достанешь мне «Западное крыло»?

Вэн вдохнул из кальяна — вода в колбе запузырилась, забурлила — и

выдохнул.

— Конечно, приятель. Непременно.

— А на мою долю? Давно хотела посмотреть этот сериал.

Гарри кивнул сам себе. Анналайза, вне сомнения, задалась целью переспать с его кузеном.

— И тебе тоже? Обязательно, дорогая. — Вэн заправил кальян и передал его Анналайзе. Тон у него был невинный, чарующий. — Ты можешь позвонить Гектору, и вы вместе обсудите, какой из сезонов самый интересный.

Гарри расхохотался и тут же прикрыл рот рукой, имитируя кашель.

— Пойдешь с нами, Гарри?

Гарри посмотрел на своего кузена. Он был немного пьян, под кайфом, по телу разливалась приятная истома, и, сидя подле жены, он хотел одного — спать. У него не было сил идти на пляж. Но суровый взгляд Гектора повелевал ему встать.

— Конечно, старик. — Шатаясь, он поднялся на ноги. — Пошли.

— Кретин он, тот парень.

Алекс почему-то решил пойти с ними.

— Вэн — нормальный мужик.

— Этот узкоглазый — тот еще паршивец. Как ты мог позволить, чтобы он хамил твоему брату?

Гарри был удивлен. Ему всегда казалось, что Алекс и Вэн хорошо ладят друг с другом. Он ждал, что Алекс разовьет свою мысль, но его друг, верный себе, не стал вдаваться в объяснения. Они перешли через дорогу на светофоре и по тенистой тропинке зашагали к пляжу. Дети, в плавках, с накинутыми на плечи полотенцами, убежали вперед и на берегу терпеливо ждали, когда подойдут взрослые. Гектор с Гарри намазали их лосьоном для загара, и они с криком кинулись в воду. Гарри с гордостью наблюдал за своим сыном. Рокко стремительно вбежал в море, не колеблясь, поднырнул под невысокую волну. Адам, толстый и неуклюжий, весь дрожа, долго собирался с духом, чтобы ступить в воду. Даже маленькая Мелисса окунулась раньше него. Гарри закурил сигарету и растянулся на полотенце. Алекс, сняв туфли, стоял по колено в воде, наблюдая за детьми или, скорее, за двумя блондинками с обнаженными грудями, что купались рядом с детьми.

— Сэнди хочет, чтобы я устроил для вас встречу с Рози и Гэри.

Гарри застонал. Значит, она все-таки не поверила в его ложь. Он сел и устремил взгляд в море. Бесстрашный Рокко заплыл дальше всех. В Гарри боролись гордость и страх. Он уже хотел окликнуть сына, но потом увидел, как тот ушел под воду и, вынырнув, поплыл к Адаму и Мелиссе.

— Когда она с тобой разговаривала?

— Перед обедом.

Как она посмела?

— Она очень боится, Гарри.

Но Гэри — осел. Его трудно в чем-либо убедить. Не думаю, что из вашего разговора выйдет толк.

Выйдет, если он задушит этого ублюдка.

— Что еще она сказала?

Гектор с тоской смотрел на сигареты, лежавшие на краю полотенца. Гарри с наслаждением извращенца закурил еще одну, хотя только что затушил бычок. Дым и никотин, попавший в легкие, успокоили его.

— Выкладывай, — потребовал он по-гречески. — Что она еще сказала?

— Она волнуется за тебя. Считает, что ты не справляешься с ситуацией. Говорит, ты все время злишься.

Гектор смотрел прямо перед собой, на детей. До них доносился их смех.

— Как раз я-то справляюсь, старик. А вот она места себе не находит, — Гарри затушил сигарету в песке, хотя сделал всего несколько затяжек, — ни о чем другом не может думать.

— Я ее понимаю. Тебя обвиняют в жестоком обращении с ребенком, со всеми вытекающими последствиями. А ему просто драматизма в жизни не хватает. Такой уж он есть.

— А она, что — святая невинность?

— Здесь все виноваты, — помедлив, ответил Гектор.

Козел.

— Это ты про меня?

— Зря ты его ударил.

— Пошел ты знаешь куда, Гектор. Я врезал ему за дело. Я заботился о своем ребенке. Защищал своего сына. Как и полагается отцу.

Гарри стиснул кулаки. Горячее солнце, бескрайнее небо над головой, казалось, давили на него тяжелым грузом. В груди будто стучал отбойный молоток. Он почувствовал руку Гектора на своем плече. Стряхнул ее.

— Гарри, послушай меня. Ты — хороший человек. Ты этого не заслужил.

— Но?

— Но тебе не следовало его бить.

Ему хотелось плакать. Вернуть то мгновение, зафиксировать то мгновение, изменить то мгновение. Зачем он ударил этого ребенка? Этого засранца, маленького урода? Панагия, шепотом обратился он к своему Богу, пусть этот щенок умрет. И вот он вновь сидит на песке, теплое солнце печет ему в затылок. Он слышит смех Рокко. Рокко привел его в чувство. Как всегда.

— Ладно. Хорошо. Я пойду и извинюсь перед ними. Можешь это устроить?

Гектор покачал головой:

— Я знаю его, старик. Ничего хорошего из этого не выйдет.

— И все же я попробую. Ради Сэнди. Но она с нами не пойдет. Я не хочу, чтобы она встречалась с этой мразью, с этой нечистью. Устроишь?

Гектор медленно кивнул.

— Ты скажешь Айше?

В лице Гектора читалась мрачная непреклонность.

— Конечно. Она все равно узнает от Рози. Но ты насчет Айши не беспокойся.

Гарри устремил взгляд на море, где плескались трое ребятишек.

— Я рад, что они так хорошо дружат. — Он прокашлялся. — Прежде всего, рад за Рокко. Ведь у него нет родных братьев и сестер. Хорошо, что у него есть Адам с Лисси.