Послание к Филиппийцам

Мотиер Дж. А.

Бог мира — это также и Бог силы, потому что это «Бог… мира, воздвигший из мертвых… Господа нашего Иисуса», и воскресение в Новом Завете — это замечательное проявление божественной силы (Евр. 13:20; Еф. 1:19—20). В другом месте: «Бог же мира сокрушит сатану под ногами вашими вскоре» (Рим. 16:20). Бог мира — это и Бог победы. Итак, обетование мира действительно исчерпывающе: спасение, сила и победа.

Каждый из нас несет огромную ответственность: движение вперед и непоколебимая стойкость церкви в мире зависит, в конечном счете, от состояния моего сердца, качества моей святости. В этой ситуации надо помнить, что Бог всегда пребывает с нами (2:13) и отмечает нашу жизнь знаком сверхъестественного. Он наша Стража и наш Защитник. Он дает нам мир. Задача наша огромна; сила, которую дает нам Бог, равноценна ей.

Придавая особое значение внутренней эффективности этого спасительного мира, мы не должны ограничивать его сферой спокойных чувств — «ощущением»

покоя. Новозаветная идея «мира» взята из Ветхого Завета, где «мир» (shalom) имеет основное значение — «цельность». Это, несомненно, внутренняя цельность состоявшейся личности, но это, кроме того, и родственное слово, включающее в себя «мир с Богом» и мирную интеграцию в сообщество народа Божьего. Поэтому нельзя сужать смысл слова «мир», использованного Павлом; например, когда он обращается к Еводии и Синтихии, то предлагает им не просто успокоение, но мир, способный поправить их разорванные взаимоотношения, то есть — Божий сильный мир, как внутреннюю крепость и как противоядие против недобрых чувств по отношению друг к другу. Именно во внешних областях мир Божий проявляется в жизни как признак божественного.

3. Условия

До сих пор мы читали стихи 7 и 9, подробно рассматривая обетования, которые в них даются. И оставляли без внимания очень важное слово, общее для них, — слово и. В стихе 7 не сказано: Мир Божий… соблюдет сердца ваши; в нем говорится: И мир Божий… Точно так же, стих 9 говорит: и Бог мира будет с вами.

Иначе говоря, обетования — это следствие чего–то, что утверждалось ранее. В обоих случаях это «что–то» — ряд повелений. Слово Божье говорит нам, что если мы хотим обладать обетованиями, то должны повиноваться повелениям. Рассмотрим эти повеления как четыре закона.

Во–первых, есть закон для наших взаимоотношений; он утверждает, что центральное место всегда принадлежит Господу Иисусу Христу: Радуйтесь всегда в Господе… Кротость ваша да будет известна всем человекам. Господь близко (ст. 4—5). Возможность хвалиться Христом — отличительна черта религии завета Божьего (3:3), это был другой способ сказать: «Радуйтесь о Господе» (3:1). Суть в том, что нужно так ценить Иисуса Христа и так жаждать Его улыбки одобрения, чтобы ничто иное уже не имело значения. Он — вся наша радость. И естественно, мы не можем надеяться обладать миром Божьим, если не ставим на первое место Его, Который и есть наш мир (Еф. 2:14). Но в действительности главный пафос повеления Павла не в этом. Когда он говорит здесь, что мы должны «радоваться в Господе», то продолжает, побуждая нас подражать Ему в своем поведении: Кротость ваша да будет известна всем человекам. Господь близко. Должно быть, когда Павел ранее призывал человека к освященным взаимоотношениям (2:5–8), он смотрел на пример Христа, который так увлекал его. Он обобщает отношение Господа к другим в прекрасном слове, которое мы перевели как «кротость» (epieikes), безропотная готовность принять других такими, как они есть. Таким был Христос, и такими должны быть те, кто претендует на радость в Нем: тем более что Он рядом, Его пришествие близко. Как Он будет радоваться в нас, когда увидит, что мы так радуемся в Нем, что искренне готовы уподобиться Ему!

Во–вторых, есть закон для наших обстоятельств: молитва. Не заботьтесь ни о чем, но всегда в молитве и прошении с благодарением открывайте свои желания пред Богом (ст. 6). Павел предлагает здесь неизменное и универсальное лекарство от беспокойства: Не заботьтесь… но всегда… Соединение молитвы и благодарения — это лучшее противоядие от беспокойства и прелюдия к обладанию миром. В молитве беспокойство разрешается полным доверием к Богу. То, что причиняет беспокойство, приносится Тому, Кто абсолютно компетентен и в Чьих руках можно оставить проблему. В благодарении тревоги гасятся добровольным принятием беспокоящего обстоятельства как чего–то, что назначено премудрым, вселюбящим и всевышним Богом. Молитва поднимает вопрос, вызывающий беспокойство: «Как?» (Как мне справиться?) — и отвечает, указывая на Него, на Его ресурсы и обетования. Благодарение спрашивает: «Почему?» (Почему это случилось со мной?) — и отвечает, указывая на великого Делателя всего, Который никогда не действует бесцельно и Чьи цели всегда оправдываются.

Язык Апостола богат и выразителен, он подчеркивает значение, которое Павел придает этому рецепту мирной жизни. Главное слово молитва (proseuche): его сокровенный смысл — обращение с просьбой к Богу. Во время тревог легче всего спрятаться в угол, жалуясь самому себе, но только тогда,

когда мы приносим проблему Богу, мы находим выход. Наш взгляд должен так настойчиво устремиться вверх, чтобы перед лицом престола в нем мгновенно, как в зеркале, отразилась вся жизнь. Прошение (deesis) указывает на наш смиренный статус просителей и на принесение наших нужд Господу. Желания (aitema) отвечают на Его доброжелательный вопрос: «Чего ты хочешь от Меня?» (Мк. 10:51). Павел объясняет нам просто и понятно: здесь — главный путь, ведущий к миру. Он использует повелительное наклонение, потому что пишет о вещах, которые мы должны делать и практиковать как верующие. Он дает нам закон для руководства в наших обстоятельствах.

В–третьих, есть закон для наших мыслей, дисциплина для нашего ума: что только истинно… о том помышляйте (ст. 8). К сожалению, слово наконец (ст. 8), как будто отделяет закон для наших мыслей от предыдущих законов; но ссылка на Бога мира (ст. 9) напоминает нам о мире Божием (ст. 7) и снимает разрыв между стихами 7 и 8… Кроме того, греческий текст Павла не требует этого слова [115] . Здесь лучше прозвучало бы слово «затем»: наши молитвы должны поддерживаться нашими мыслями, так как мы стремимся познать Его мир.

115

RSV как «наконец» переводит to loipon: см.: 3:1.

Глагол помышлять (logizomai) означает тщательно обдумать, определить ценности и привести свой образ жизни в соответствие с ними.

Таким образом, мы снова видим, что кардинальное место занимает ум христианина, как в отношении хорошего, так и плохого. Так же, как плотский ум — самый легкий пропуск к падению, так и ум, настроенный на мысли, которые Бог одобряет, — это самый надежный путь к практической святости. Если в случае трудных взаимоотношений мы затемняем свои оценки и взгляды полуправдой или позволяем поверхностным и недоброжелательным суждениям о другом человеке кипеть в наших мыслях, едва ли мы похожи на Христа. Нам следует правдиво думать о себе и о другом человеке и ценить все, что в другом есть привлекательного и достойного похвалы. Это будет путем к миру.

Мы должны высоко ценить и руководствоваться всем тем, что действительно истинно, что заслуживает серьезных размышлений и поощряет глубокомыслие [116] , что сочетается со справедливостью и нравственной чистотой, что приятно и любезно, что говорит доброе [117] , что обладает истинной ценностью и заслуживает похвалы. Воля Божья состоит в том, чтобы мы формировали свои мысли в уподобление Его мыслям: тем, кто так поступает, Он обещает Свой спасительный мир и Свое присутствие как Бога мира.

116

RSV как «честный» переводит слово semnon, которому, как кажется, в Новом Завете лучше бы подошло значение «глубокомысленный» (не тот, у кого нет чувства юмора и кто боится засмеяться, а человек боящийся искусственности и легкомыслия): напр. 1 Тим. 3:8, 11; Тит. 2:2.

117

RSV как «достославно» переводит слово euphema (единственный раз встречающееся в Новом Завете). Существительное euphemia во 2 Кор. 6:8 означает «хождение доброго мнения» о Павле, «добрые речи». Следовательно, прилагательное определяет то, что «хорошо говорит» о человеке или вещи, то, что «хвалит».

В–четвертых, мы находим здесь закон для нашего поведения — авторитет Слова Божьего: Чему вы научились, что приняли и слышали и видели во мне, то исполняйте (ст. 9). Если мы хотим познать присутствие Бога мира, то, конечно, мы должны стремиться к жизни, которую Он одобряет. «И это Бог вам откроет», — сказал Павел в отношении своего собственного апостольского примера (3:15). Павел на практике осуществлял то, что проповедовал {слышали и видели), и потому обладал апостольским авторитетом и мог требовать от своих читателей принять то, чему он учил (приняли). Мы, хоть нет уже с нами Павла, должны следовать апостольскому слову, продолжающемуся апостольству Священного Писания в христианской церкви.