Послания Ивана Грозного

Иван IV Грозный

достойно есть, понеже вся, яко раби, понужением сотвористе, а не

хотением, и паче же с роптанием. Се убо похвално есть, еже хотением

желания брани творити. Подручна же тако царствия сия сотвористе нам,

яко же множае седмь леты миж сих царств ( Так ХСУ; К царству. ) и нашего

государствия бранная лютость не преста! Егда же Олексеева и ваша

собацкая власть преста, тогда и тако царствия нашему государьствию во

всем послушны

учиншиеся, и множае треюдесять тысящь бранных

50

исходит в помощь православию. Тако бо предгордые царства ( К царства

нет. ) разорили и подручны нам сотворили! Тако же нашь промысл,

попечение о православии и тако сопротивеы разум, по твоему злобесному

умышлению!

Сие убо от Казани; от Крыма ( Так ХСУ; К кроме.)) же и на пустых

местех, идеже зверие бяху были, и ту грады и села устроишася. Что же убо

и ваша ( Так ХСУ; К вашего. ) победа, яже Днепром и Доном? Колико убо

злая истощания и пагуба християном содеяшеся, сопротивным же не

малыя досады! Отдане же Шереметеве что изглаголати? Еже по вашему

злосоветию, а не по нашему хотению, случися такая пагуба православному

християньству. Се убо такова ваша вера и доброхотная служба, и тако

прегордая царства разоряете и подручны нам сотворяете, яко же выше

явихом (Егда же Олексеева и ваша собацкая власть преста, тогда и тако царствия

нашему государьствию во всем послушны учинишеся...яко же выше явихом. - Это

замечание царя обнаруживает разногласия по вопросам внешней политики, возникшие

во второй половине 50-х- начале 60-х годов между ним и «избранной радой». Если в

вопросе о необходимости завоевания Казани (как и Астрахани) царь и его «советники»

в общем не имели разногласий (царь обвиняет их только в недостаточном усердии в

этом вопросе, но не в сознательном противодействии), то после 1552 г. обнаружились

два возможных пути в русской внешней политике. Курбский и его единомышленники

были сторонниками решительного я чисто военного наступления на «бесермен».

Грозный считает именно их виновниками той гражданской войны, которая возникла в

Казанском ханстве после 1552 г. и длилась «множае седми лет» (характерно, что в

приписках к «Царственной книге» бояре как раз обвиняются в том, что вопреки приказу

царя, они «Казанское строение отложиша, и в те поры Луговая и Арская поотложилися

и многия беды христианству и крови наведоша», - ПСРЛ, XIII, 523). Сам царь,

наоборот, был сторонником привлечения «бесерменских сил» на русскую службу, и, по

его словам,

после падения «избранной рады» мусульманские области стали поставлять

русскому войску «множае треюдесять тысящь бранных» [действительно, в ливонских

походах Грозного значительную роль играли татарские войска во главе с бывшим

казанским ханом Шах-Али; ср. в связи с этим известие современника, англичанина

Джерома Горсея, о «непреодолимой силе татар», поступивших на русскую службу

после завоевания Казани и Астрахани и второго брака царя (Горсей. Записки о

Московии. СПб., 1909, стр. 22)]. Еще более существенными оказались разногласия в

крымском вопросе. Как указывает Курбский, его единомышленники, «мужие храбрые и

мужественные, советовали и стужали, да подвижется сам [Иван IV], с своею главою, со

великими войсками на Перекопского [Крымского хана]». (Соч., стлб. 239). Плодом

этого, по выражению царя, «злосоветия» единомышленников Курбского были поход И.

В. Шереметева в 1555 г. (несмотря на героизм русских войск, он окончился неудачей, -

см. ПСРЛ, XIII, 256-257) и походы на Днепр и Дон запорожского атамана, перешедшего

на русскую службу, Димитрия Вишневецкого и брата Алексея Адашева - Даниила в

1558- 1559 гг. (ПСРЛ, XIII, 315, 318 и др.). С начала 60-х годов царь решительно

отказался от этих нападений на Крым и вступил в переговоры с ханом, прямо

подчеркивая изменение своей внешней политики: «А которые наши люди ближние

промеж нас с братом нашим з Девлет Киреем .царем ссорили, мы то сыскали, да на них

опалу свою положили есмя - иные померли, а иных разослали есмя, а иные ни в тех, ни

в сех ходят» (Центр. Гос. архив древних актов, Крымск. посольск. книга, № 10, л. 13 и

15; ниже царь называет прямо имена этих ближних людей: «Иван Шереметев, Алексей

Адашев, Иван Михайлов и иные», - там же, л. 98). «Курбский по трафарету объясняет

51

эту перемену политики влиянием «ласкателей, добрых и верных товарыщей трапез и

купков» (Соч. стлб. 240). В действительности царь стремился к стабилизации южной

границы ради использования всех сил в Ливонской войне.).

Выезд больной царицы Анастасии. Миниатюра из Синодального списка

Никоновской летописи

О ермоньских же градех глаголешь, яко тщанием разума ( Так ХСУ; К

яко разума. ) изменников наших от Бога нам дано. Но, яко же научение от

отца своего диявола, всею лжею глаголати и писати! Како убо, егда начася