После меня
Шрифт:
— И что это за работа? — спрашивает папа, пытаясь говорить спокойным голосом.
— Секретарь на ресепшене. Это только на то время, пока штатный секретарь в декретном отпуске, но Ли абсолютно уверен, что та женщина на свое рабочее место из отпуска не вернется.
— Ты собираешься поменять свою постоянную работу на такую вот, временную?
— Ли говорит, что они найдут для меня что-нибудь еще, если та женщина все-таки вернется на работу.
— Но ты же ничего не знаешь
Я качаю головой:
— Спасибо за то, что подбодрил меня, папа.
— Я просто говорю правду — только и всего.
Я чувствую, как внутри меня нарастает нечто, вытесняющее все мысли о страданиях папы на моих похоронах.
— В общем, как я уже сказала, я иду на собеседование по поводу работы секретарем на ресепшене. Я буду встречать людей, делать им кофе и показывать, куда идти. Именно этим я занимаюсь и на теперешней своей работе, но только мне не придется пахнуть целый день гамбургерами и убирать с пола недоеденный кем-то попкорн.
Папа вздыхает и снова начинает заниматься яичницей и гренками. Только теперь уже гораздо более шумно, чем раньше. Когда он вновь начинает говорить, он все еще стоит ко мне спиной.
— А если у тебя с Ли ничего не получится?
— Ты, похоже, изо всех сил пытаешься сегодня утром меня подбодрить, да?
— Я хочу сказать, что если вы с ним вдруг расстанетесь, у тебя на новой работе могут начаться неприятности. Ты в самом деле хочешь, чтобы он был еще и твоим начальником?
— Мы не расстанемся.
— Ты говорила это и про Каллума.
— Это не одно и то же. Теперь я твердо знаю, что говорю.
— Откуда ты можешь это знать? Ты встречаешься с ним лишь несколько недель.
Он поворачивается ко мне, и я вижу, что буквально из всех его пор сочится отчаяние. Мне очень хочется рассказать ему, почему я так уверена, но я не могу сделать это, не рассказав всего остального. В том числе и того, как я только что прочла его описание тяжелых чувств, испытанных им на похоронах собственной дочери.
— Послушай, все это будет всерьез и надолго. Можешь мне поверить.
Он выдавливает из себя слабую улыбку, ставит на стол тарелку с яичницей и гренками и садится напротив меня. Я терзаюсь перед выбором: бросить ему эту яичницу в лицо или же подойти к нему и крепко его обнять. В конце концов я просто говорю ему «Спасибо!» и ем свой завтрак.
Некоторое время спустя я снова спускаюсь на первый этаж, уже приняв душ и надев ту одежду, в которой пойду на собеседование. Папа бросает на меня удивленный взгляд, когда я захожу на кухню.
— О господи! — говорит он.
— Что со мной не так?
— Ничего, — отвечает он. — Ты выглядишь
— Ты имеешь в виду, что обычно выгляжу так ужасно, что сразу же бросается в глаза, когда я стараюсь привести себя в порядок?
Он пытается улыбнуться, но это ему не очень удается.
— Я имею в виду, что я тебя с трудом узнаю. Ты похожа на секретаря.
— Ну слава богу — я ведь и пытаюсь устроиться на работу секретарем.
Папа начинает разгружать посудомоечную машину.
— И эту одежду тебе тоже купил Ли?
— Нет. Я купила ее сама. Мне потребуется такая одежда, если меня возьмут на работу.
— Но такая одежда тебе не по карману.
— Я буду зарабатывать больше, чем сейчас.
— А как насчет того, чтобы вставать рано по утрам?
Я закатываю глаза:
— Ты изо всех сил стараешься меня отговорить, да?
— Я всего лишь пытаюсь быть реалистом, Джесс. Я знаю, как сильно тебе не нравится вставать рано по утрам.
— Но я с этим справлюсь, понятно? И может, иногда я буду оставаться на ночь у Ли.
Раздается грохот: папа роняет несколько столовых приборов. Он снова поворачивается лицом ко мне:
— События развиваются уж слишком быстро, Джесс.
— Слишком быстро для кого? Лично мне движение на такой скорости очень нравится.
— От нуля до шестидесяти за девять секунд — это отнюдь не нормальная манера вождения.
— Это что еще такое? Инструктаж по поводу того, как водить машину, в программе «Высшая передача»?
Папа вздыхает и снимает с плеча кухонное полотенце.
— Это совсем не то, чего ты хотела, Джесс. Как же твои мечты? Как же те удивительные художественные произведения, которые ты создавала в колледже?
— Я выросла, папа. Я стала реалисткой.
— И стала сильно зависимой от своего ухажера.
Я, взглянув на него, чувствую, как мои глаза сузились от негодования:
— Что означают эти твои слова?
— Не позволяй ему изменять тебя уж слишком сильно, Джесс.
— Он не изменяет меня. Это я изменяю себя, понятно?
Я направляюсь к двери.
— Желаю удачи, милая! — кричит он мне вслед.
Но ноги вынесли меня на улицу еще до того, как я успела что-то ответить.
Здание, в котором работает Ли, выглядит снаружи старым и немного уродливым, но внутри все супермодное. Везде висят стилизованные панно, на которых изображена их рекламная продукция, а в углу вестибюля стоит пурпурный мягкий диван. Женщина за стойкой дежурного администратора поднимает взгляд и улыбается мне.
— Здравствуйте, — говорит она. — Чем мы можем вам помочь?