После перемен

Извращённый отшельник

Мичико осторожно положила руку на плечо дочери.

— Тебе нужно дать ему время, Юкино. Казума-кун сильный. Он справится.

Юкино убрала руки от лица, глаза всё ещё полны слёз.

— Я хочу его увидеть.

Дзюмпей смотрел на неё долго, молча — обдумывал её слова.

— Пока это невозможно, — наконец произнёс он. — Но обещаю, как только придёт время, ты будешь первой, кого он увидит.

Юкино опустила голову, сжимая пальцы в коленях. В этот момент ничего другого ей не оставалось.

Дзюмпей

взглянул на неё — такая напряжённая, будто готовая к бою. Кажется, новость о потери памяти Казумы не сломала её. Так что позволил себе расслабиться и сказать, что хотел:

— В понедельник я заеду в школу. Обговорю всё с завучем. Думаю, будет лучше, если Казума как можно быстрее вернётся в привычную среду. Это может помочь ему восстановить память.

В глазах Юкино загорелся огонёк надежды. Она кивнула, явно обдумывая слова Дзюмпея и прокручивая в голове возможные сценарии возвращения Казумы.

— Ты приглядишь за ним, Юкино? — спросил тот, внимательно вглядываясь ей в глаза.

Её губы дрогнули, а потом она сильнее сжала кулаки.

— Конечно. — её голос окреп, наполнился силой. — Я… я всё сделаю, чтобы Казума всё вспомнил и снова стал собой.

— Это серьёзная задача, — Дзюмпей чуть приподнял бровь. — Уверена, что справишься?

— Я обязана ему, — ответила Юкино всё увереннее. — И, мне кажется, я лучше всех понимаю его.

На мгновение её взгляд затуманился, перед глазами пронеслись какие-то воспоминания, но она тут же встряхнула головой:

— Я сделаю всё, что в моих силах. И не подведу, Дзюмпей-сан.

Тот молча смотрел на неё несколько секунд, а потом одобрительно кивнул.

— Хорошо. Знаешь, я даже не сомневался.

Юкино улыбнулась — едва заметно, но искренне. В груди разгоралось странное тепло. Пусть Казума её не помнит, пусть всё придётся начинать сначала… Она будет рядом. Столько, сколько потребуется.

* * *

Школа Сейрин.

Суббота и воскресенье пролетели в один миг. Наступил понедельник, и класс 2-Б снова ожил от привычной утренней суеты — хлопанье дверей, шорох тетрадей, смех и разговоры одноклассников.

Но когда вошла староста Ая, её стройная фигура в безупречной школьной форме мгновенно привлекла внимание. Что-то в её походке, в том, как она сжимала папку с документами, говорило: грядёт что-то серьёзное.

Встав перед доской, она достала лист бумаги и демонстративно постучала по нему пальцем. Шум стих.

— Все слушаем внимательно, — её голос, как всегда, звучал официально. — Есть три важных объявления.

— Во-первых, — начала она, — в эту пятницу к нам в школу приезжают представители университетов. Они будут присматриваться к лучшим ученикам и спортсменам. Поэтому расписание будет сокращённым.

В классе послышались одобрительные вздохи. Ученики заметно оживились. Кто-то

тихо присвистнул, другие начали перешёптываться.

— Во-вторых, — продолжила Ая, чуть нахмурившись, — в субботу состоится обязательный субботник. Все должны быть готовы к труду и наведению порядка.

На этот раз реакция была противоположной — повсюду раздались недовольные стоны и шёпот.

— И наконец… — Ая на мгновение запнулась, всматриваясь в текст, — ученик Ямагути Казума будет отсутствовать некоторое время.

Кто-то из заднего ряда удивлённо переспросил:

— Отсутствовать? Почему?

Ая слегка замялась, но всё же продолжила:

— Он попал в больницу… и потерял память.

На этих словах в классе повисла мёртвая тишина, а затем послышались удивлённые вздохи, перешёптывания и тихие восклицания:

— Потерял память?!

— Как это вообще возможно?

— Он что, теперь всех нас забыл?

Каждый отреагировал по-своему.

Харука за партой резко выпрямилась, янтарные глаза расширились. Азуми попыталась спрятать беспокойство за привычной ухмылкой, но пальцы нервно сжали стёрку.

Ая, глядя на выражения лиц своих одноклассников, добавила с ноткой укора:

— Так что ведите себя прилично, когда он вернётся. Ему и без того будет непросто.

С этими словами она завершила объявление, и класс вновь зашумел, обсуждая новость, в которой каждый находил что-то своё.

…

Первый урок пролетел.

Перемена.

Мияко зашла в класс 2-Б, как всегда с лёгкой улыбкой, которая стала для неё привычной маской. И поприветствовала Харуку:

— Хару-чан, привет! Ты завтракала? — розоволосая подмигнула, их последняя ссора была давно забыта.

— Привет… — голос Харуки был глухим, будто сама была где-то далеко. Обычно живые глаза казались потускневшими.

Мияко уловила, как побледнела подруга, и тут же спросила:

— Ты в порядке? Что-то случилось?

Та медленно подняла взгляд, в котором плескалось столько эмоций, что их невозможно было скрыть:

— Казума… Он в больнице.

Мияко застыла. Её идеальная маска беззаботности пошла трещинами. Улыбка исчезла, а сердце пропустило удар.

— Что? Почему? Что с ним?!

Харука, будто набираясь сил, продолжила:

— Подрался. И… — голос задрожал, — у него амнезия. Казума никого не помнит.

Дзынь!

Где-то в коридоре прозвенел звонок, но для Мияко этот звук прозвучал как сквозь толщу воды. Её мир на мгновение потерял чёткость, раскололся.

— Амнезия? — слово вырвалось шёпотом, больше похожим на выдох.

Харука кивнула, опустив взгляд. В груди пылала горечь, смешанная с гневом. Она сжала пальцы, пытаясь подавить бурю эмоций, ненароком посмотрела на Юкино. Та взглянула в ответ.