После поцелуя
Шрифт:
– С конюшенного двора? – Краска сбежала с ее лица.
– Шагом. И я буду рядом с вами.
– Я не уверена насчет этого.
– Оставляю это на ваше усмотрение. – Ее старший брат подошел к ним сзади. – Миледи, – закончил Салливан, не уверенный в том, расстроен ли он или обрадован тем, что они не смогут простоять здесь все утро просто глядя друг на друга.
– Что? – спросил лорд Чалси, сделав паузу, чтобы поцеловать сестру в щеку. – Ты собираешься ехать верхом сегодня утром? Это великолепно, Тибби.
–
– Я с радостью поехал бы с тобой, но я и несколько парней, с которыми мы выпускались из Оксфорда, собираемся повидаться с одним из наших профессоров. Он уходит на покой перед началом следующего семестра.
– Ты имеешь в виду, что он уходит на покой, и ты хочешь показать ему Улисса, – вставила Изабель, по-прежнему не сводя глаз с Салливана.
– Да, да, как я могу устоять, если у меня – самый превосходный гунтер в Лондоне. Что ж, на самом деле, я не могу ничего сделать. – Со смешком, он протянул руку Салливану. – Благодаря вам, мистер Уоринг.
Если бы Чалси имел хоть малейшее понятие о том, что Салливан сделал прошлой ночью, то сейчас они обменивались бы ударами, а не остроумными замечаниями, но так как ему не хотелось ни избивать, ни унижать брата Тибби, то он заставил себя улыбнуться в ответ и пожать руку.
Когда граф прошел мимо них, а Фиппс проследовал за ним по пятам, Салливан взял себя в руки.
– Если вы меня извините, – сказал он Изабель, знаком попросив ее отступить, чтобы он мог выйти из конюшни с кобылой.
– Конечно, мистер Уоринг.
Их руки соприкоснулись, когда Салливан проходил мимо, и он быстро сжал ее пальцы, отпустив их прежде, чем кто-то смог заметить. Господи Боже, сейчас все в сто раз хуже, чем тогда, когда он просто хотел ее без серьезных размышлений о том, что это может когда-либо случиться. А теперь ее запах, прикосновение, вкус – они настолько переполняли его, что он едва мог связно думать.
– Идемте со мной, – проговорил он, почти поддавшись искушению отодвинуть выбившуюся прядку волос медового цвета с ее лица.
Отрывисто кивнув, Изабель последовала за ним в центр двора. Салливан ослабил повод, на несколько мгновений позволив Зефир бежать рысью, описывая вокруг них широкие круги, в то время как он наблюдал за ее движением с мешками песка на спине. Слава Богу, что у нее легкая походка, потому что последнее, что нужно Изабель – чтобы ее зубы стучали каждый раз, когда она будет ездить на прекрасной кобыле.
– Она выглядит замечательно, – произнесла Изабель рядом с ним.
– Так же, как и ты, – прошептал он в ответ.
– Прекрати.
Да, вероятно, ему так и следует поступить.
– Тпру, Зефир, – крикнул Салливан вслух, длинный хлыст все еще лежал на земле перед ними. Кобыла, гарцуя, остановилась. Сделав вдох, он протянул повод Изабель. – Проверьте, на что она способна.
– Но я не знаю как, – запротестовала она.
–
Девушка снова посмотрела на него, очевидно, услышав в его словах нечто большее, чем он произнес вслух. На мгновение Салливан подумал, что она откажется, уберет руки за спину и отодвинется, как делала это прежде. Вместо этого, после продолжительных колебаний, Изабель протянула руки за поводом.
Зефир снова дернула ушами и топнула копытом о мягкую землю.
– Что мне делать? – спросила Изабель.
– Щелкните один раз поводом и прикажите ей двигаться шагом. Держите повод расслабленно и немного впереди нее. Если захотите, чтобы она остановилась, скажите «тпру». Или «рысью», если захотите, чтобы она бежала рысью. Будьте уверены в себе.
– Вам легко говорить, – пробормотала она. – Никуда не уходите.
– Не уйду.
Изабель сделала глубокий вдох.
– Шагом, Зефир.
Леди Дэршир снова села в кресло у окна гостиной и посмотрела на мужа.
– Думаю, что у нас может появиться проблема.
Харри Чалси, маркиз Дэршир, в последний раз бросил взгляд на часы на каминной полке. Он пропустил большую часть раннего заседания в Парламенте и не был уверен, что рад тому, что остался дома этим утром.
– Он помогает ей сделать то, с чем мы безуспешно пытались помочь ей много лет.
– В его глазах светится далеко не братская привязанность.
Нет, не братская. И в ее глазах – не сестринская любовь.
– Если мы сейчас отошлем его прочь, то это может подтвердить эти проклятые слухи.
– Или может дать понять, что мы пытаемся придерживаться приличий в нашем доме. Харри, мы должны что-то сделать. Он… простолюдин.
– Он не простолюдин. И у него чертовски прекрасная репутация.
– Как у коннозаводчика! Ты не можешь согласиться на то, что он станет твоим зятем. Или еще хуже. Его собственная семья не признает его. И что, если в его намерениях нет ничего благородного? Ты видел, что могут сделать слухи. Да помогут нам небеса, если это станет реальностью. Да помогут небеса Тибби.
– Может быть, мы видим то, чего нет, – ответил через некоторое время маркиз, сам не уверенный в том, что верит собственным словам. – В дружбе нет ничего дурного. И как только разразится следующий скандал, несколько слухов обо всем этом просто исчезнут.
– Ты слишком снисходителен, Харри. Потворствуя Тибби в ее безудержном веселье – это одно. Но то, что ты позволяешь этому продолжаться, не делает чести ни ей – ни нам. Особенно когда за ней ухаживает Оливер Салливан.
– Я знаю это, Хелен, – чуть более резко ответил он. – Но вмешиваться тогда, когда никакого вмешательства не требуется, может настроить ее против нас. А тогда к кому она обратится?