После поцелуя

Энок Сюзанна

Оливер вмешался в разговор.

– В этом нет необходимости, мистер Сайфли. Давайте доставим вас домой, Изабель.

– Не приближайтесь ко мне. Как будто я захочу иметь с вами что-то общее после того, как вы назвали меня.

Салливан схватил ее за ногу, заставив подпрыгнуть и снова заставив сыщиков понервничать.

– Ради Бога, Тибби, отправляйся домой. Пожалуйста, – прошептал он, притворяясь, что поправляет ей поводья. – Я никогда не хотел, чтобы это повредило тебе. Держись подальше от меня. Или, еще лучше: сначала ударь меня, а потом уезжай.

– Я

не стану этого делать, – прошептала девушка в ответ. Затем она выпрямилась. – Очень хорошо, джентльмены. Фиппс, немедленно сопроводите меня домой.

Грум подобрался ближе, чтобы взять повод у Салливана, а затем повернул Зефир и повел ее прочь от этой группы. Изабель продолжала смотреть через плечо, желая удостовериться, что никто не выстрелит в Салливана. Когда на его запястьях защелкнулись наручники, он бросил на нее последний взгляд и повернулся к ней спиной.

Изабель ощутила приступ тошноты. Она с трудом сглотнула, сражаясь с желанием извергнуть содержимое желудка прямо посреди парка. Как они могли просто подъехать и арестовать его? Как только они получат доказательства, единственное, что останется узнать – это какое наказание будет ждать Салливана. О, Боже, что, если его решено будет повесить? Нет, нет, нет.

– Миледи, – произнес Фиппс рядом с ней, – нам нужно вернуться в Чалси-хаус.

Она заморгала. Сыщики направлялись в коттедж Салливана. У них еще нет никаких доказательств обвинений Оливера.

– Нет, – проговорила Изабель вслух.

– Нет? Но…

– Я поеду домой, – заявила она с большей уверенностью, чем ощущала. – А вы отправитесь в дом лорда Брэмуэлла Джонса и расскажете ему в деталях все, что только что произошло. Вы знаете, где находится его резиденция?

– Да, миледи. Но мистер Уоринг сказал, что я должен доставить вас домой. Он очень ясно выразился.

– Фиппс, вы работаете на нашу семью. А не на него. А теперь отправляйтесь!

С очевидной неохотой грум отцепил повод от уздечки Зефир и забрался на собственную лошадь.

– Пожалуйста, будьте осторожны, миледи. Вы останетесь на улицах в одиночестве.

Изабель гораздо больше беспокоилась о том, что поедет верхом без сопровождения.

– Я не собираюсь снова просить вас, Фиппс.

Грум отрывисто кивнул, ударил своего коня в бок и ускакал прочь. Изабель сделала глубокий вдох. Она не готова к этому. Однако гораздо хуже было бы отправиться домой, не попытавшись сделать что-то, чтобы помочь Салливану.

– Шагом, Зефир, – приказала она и щелкнула поводьями так, как ей показывал Салливан. Кобыла тронулась с места так же легко, как если бы они все еще находились во дворе конюшни и рядом были люди, готовые помочь.

Большой гнедой мерин рысью подбежал к ним и замедлил ход, приноравливаясь к шагу Зефир.

– Изабель, не упрямьтесь, – произнес Оливер. – Позвольте мне проводить вас домой.

– Нет, спасибо, – резко ответила девушка, готовая перейти на рысь, но не желая, чтобы виконт видел ее неуклюжесть при этом аллюре. Он найдет повод обвинить Салливана в ее неловкости, а этого и так уже достаточно.

– Мистер Уоринг – вор, – продолжил Оливер. –

Мой долг – сделать так, чтобы его арестовали.

– Дьявольщина, – рявкнула Изабель, наконец-то повернув голову, чтобы посмотреть на него. – Вы поспособствовали его аресту по той единственной причине, что ведете себя как мелочный, ревнивый, ничтожный человек.

Оливер элегантно нахмурил брови.

– Ревнивый? – повторил он. – Я совершенно точно никогда не стану ревновать… к коннозаводчику. Он зарабатывает себе на жизнь, ради Люцифера.

– Именно об этом я и расскажу всем, кто станет слушать, – возразила Изабель, жалея, что не знает, как нужно держаться в седле во время галопа. Ей хотелось лететь домой, заручиться чьей-то помощью. – Я поведаю всем, что вы, родившийся со всеми мыслимыми привилегиями, опустились до обвинений против своего сводного брата только потому, что не вынесли мысли о том, что он счастлив.

– А вы – причина для этого счастья, которое, как вы думаете, он обрел? – Он понизил голос, и Изабель подавила дрожь. – Это должно стать интересным материалом для сплетен.

– О, не затрудняйте себя, милорд. К тому времени, когда я начну рассказывать всем о вашей мелкой, черной душе, у меня будет на руках более интересная история. О том, откуда с самого начала взялись эти картины, например.

– Вы не посмеете.

– Поживем – увидим. – Устав от этого разговора и черепашьего шага, девушка снова щелкнула поводьями. – Рысью, Зефир. А вы, милорд, оставьте меня одну. Скатертью дорога.

Когда Зефир ускорила шаг, Изабель пришлось схватиться за луку седла. Она снова обрела равновесие и расслабилась. Если Салливану нельзя поставить в заслугу ничего другого, то он – превосходный учитель верховой езды. И выездил отличную лошадь.

И ей нужно спасти его.

Казалось, у нее ушла целая вечность, чтобы добраться до Чалси-хауса. Когда Изабель проехала по подъездной дорожке, мимо дома и во двор конюшни, она стала тратить ни мгновения на то, чтобы поздравить себя. Это могло подождать.

– Делвин! Эй, Смит! Немедленно запрягайте самую быструю пару в нашу карету!

Очевидно, грумы были так удивлены как ее появлением, так и криком, что бегом помчались выполнять то, что приказано. Однако из-за этого она осталась в одиночестве, чтобы спешиться с лошади. Изабель никогда не делала это сама; Салливан всегда снимал ее вниз.

– Тибби? – из дома во двор конюшни вышел Дуглас. – Какого черта ты делаешь? И где Уоринг?

– О, слава Богу. Дуглас, помоги мне спуститься вниз! – скомандовала она.

Он поднял руки, и Изабель практически упала на него, спускаясь с лошади.

– Боже мой, Тибби, ты сломала мне руку.

– Ничего подобного. И мне нужна твоя помощь.

– С чем?

– Салливана арестовали. Боу-стрит отправило людей, чтобы поискать украденные вещи, в похищении которых его обвинили. Я отправила Фиппса рассказать все лорду Брэмуэллу Джонсу, но кто знает – дома он или нет. Так что мы с тобой должны поехать и забрать все украденные картины прежде, чем кто-то другой сможет использовать их против него.