После развода. Другая дверь
Шрифт:
– Да, - сказал он.
Плевать сейчас было, какой тот выдумает повод. Ему нужно было попасть внутрь и забрать оттуда эту идиотку.
– В данный момент я не принимаю заказы, - выдал тот. – Загруженность сильная. Но вы можете обратиться позже,
Что?! Захар чуть не взорвался.
– Я тут рядом, - проговорил он жестко. – И мне НУЖНО видеть вас.
Несколько секунд висело молчание, наконец мужик сказал:
– Хорошо, подходите.
Вовремя. Потому что потяни этот тип еще немного, он бы
***
Все-таки это было неприятно до крайности, пока Захар шел до мастерской, ощущал физическое сопротивление. Его просто ломало при мысли, ЧТО он может там увидеть.
Дверь открыл плюгавый мужик с красным носом, одетый в затрапезный халат, перепачканный краской. На голове бандана, тоже в краске. Уставился на него снизу вверх.
– Вы по поводу заказа?
Захар еле сдержал порыв брезгливо поморщиться, жестко бросил:
– Да.
Прошел в помещение и уже там, притворив дверь, спросил:
– Где Наталья Астахова?
– Наталья? – у мужика от удивления брови поползли вверх.
– Не пытайтесь отпираться, я знаю, она была здесь.
Мужик как-то странно на него взглянул, а потом позвал:
– Наталья! Тут к тебе, кхмм… посетитель.
Посетитель?! У него аж в глазах потемнело. Уже сутенером обзавелась?! Хотел оттолкнуть этого типа и пройти, но тут из-за загородки выглянула Наталья. Тоже в халате, в руке палитра и кисти. Окликнула негромко:
– Проша, кто там?
И тут она наконец заметила и спросила:
– Захар? Что ты здесь делаешь?
Холодное отчуждение. Хотя чего он ждал?! Нахрен вообще было думать о ней, переживать. Нахрен он в эту дыру приехал?! Надо повернуться и уйти, а он не мог, ему надо было высказаться. Он подошел ближе.
– Это ты что здесь делаешь?
– Работаю, - Наталья вскинула брови. – Разве ты не видишь?
А у него злость к горлу подкатила.
– Это теперь так называется?
– Я не совсем понимаю, зачем ты здесь, Захар? – сказала она холодно, отложила палитру и кисти и вытерла руки чистой тряпочкой. – Мы, кажется, уже все обговорили. Моя жизнь тебе больше никак не касается.
В этот момент раздалось покашливание.
– Простите, что вмешиваюсь, - сказал Прохор Лядов.
– Наталья Николаевна, к вам пришли.
Захар не понял, вообще, какого этот тип вмешался. Зло взяло.
Плевать ему вообще было на все, что тут происходит. Все это вызывало у него отторжение. Ему как-то пришлось в далекой молодости пить в такой вот мастерской одного непризнанного гения. Гадость и разврат. Потом хотелось отмыться от грязи, на всю жизнь хватило впечатлений. Он должен был высказаться, донести до Натальи, что «не касается» - тут не прокатит. Она должна была выслушать и признать, что он прав, и прекратить это все.
Но она даже не стала его слушать.
Вскинула
– Кто там, Прохор?
– Доставка из художественного салона, - проговорил тот. – Привезли твой заказ.
Наталья сразу оживилась:
– А, хорошо!
И пошла к двери, начисто забыв, что они только что говорили о главном. Захар был потрясен. И вынужден теперь наблюдать, как симпатичный молодой парень с авангардной прической заносит в мастерскую упаковки. Холсты, краски, кисти, еще какая-то хрень. А Наталья перебирает это все, договаривается еще о чем-то…
Так вот, на что идут его деньги?
Захар шумно выдохнул и отвернулся.
Подавляя дикую досаду и раздражение, обвел наконец взглядом пространство. Картины, много картин, вся эта обстановка. И тут он случайно зацепился взглядом за один из холстов, аккуратно прислоненый к мольберту Натальи, и невольно застыл.
На картине была открытая картонная коробка с бутылкой дорогого пойла и деликатесами. Что это, ошибиться было невозможно, он узнал все, даже логотип, видневшийся на упаковочной ленте.
Из коробки свешивался червяк.
Изображено было очень реалистично, ярко и с хорошо читаемым настроением.
Мужчину внезапно накрыло.
Он гулко сглотнул, потом еще и еще, а после стремительно пошел к выходу. На воздух. И там стоял, прислонившись к капоту, медленно дышал, а тошнота все подкатывала. А перед глазами стояла надпись на клочке бумаги, приклеенная к картине скотчем: «Подарок».
Пля… Не было слов. Не было мыслей. Что-то глубинное поднималось из души, и он не мог никак это себе объяснить. Захар просто уехал.
***
Уже потом, когда парень, доставивший заказ, тоже ушел, Прохор осторожно спросил:
– Слушай, Наталья, а кто это был?
– Кто? – она вскинула брови, конфиденциальность, однако.
– Ну, этот, горячий Отелло, что сейчас приходил? Я бы сказал, он к тебе неровно дышит.
Неровно дышит? О да, еще как неровно. Хотелось сказать: «Знал бы ты». Что это ее бывший муж, которого она любила, кому родила детей и с кем черт-те, сколько лет прожила вместе. И который, в итоге завел себе новую жену, молодую, красивую и статусную. А ее вышвырнул из своей жизни, как…
Старая тряпка – наиболее подходящее сравнение. Потому что об старую тряпку вполне логично ноги вытереть.
Но ничего этого она бы не собиралась говорить. Даже если бы не было того соглашения.
– Брось, Проша, - сказала Ната ровно. – Это один товарищ из прошлой жизни. Мы с ним просто не сошлись во мнениях по некоторым вопросам. Только и всего.
А тот внезапно успокоился.
– Ммм, хорошо, а то я уж думал набить ему морду, если добром не уберется.
И тут же потер руки и выдал: