После развода. Другая дверь
Шрифт:
Дождалась.
– Мать, - начал он кривясь и отложил вилку в сторону. – Слушай, ты не могла бы мне помочь?
– В чем именно?
– Ну… ты понимаешь, - он взъерошил волосы. – У меня наметился стартап. Очень крутой. Такой, что прямо – ух!
– Рада за тебя.
– Но я свои уже вложил, а нужно еще. А у отца сейчас большие расходы, да еще этот тендер. Дед… в общем, все свободные средства в тендере тоже, а со счетов он снять не может. Ты не могла бы помочь?
Наталья слушала молча, умиляясь свекру, потом сказала:
– А ты
Улыбка сползла с лица сына, теперь он обиженно смотрел исподлобья. Ей подумалось: «Ну, извини, сынок, ничего личного, но прежде чем лезть в бизнес, надо было прикинуть расходы». А вслух она сказала другое:
– Я тоже со счета снять не могу. Но у меня скоро выставка в Питере.
– Выставка в Питере? – эхом просил Денис, во взгляде отразилось недоверие. – Ты все-таки…
И оглянулся на лоджию.
– Да, - она кивнула.
– Мать, но это же… - поморщился, как будто съел кислое, и спросил уже серьезно. – А отец знает?
– Отец меня не лимитирует, - сказала она. – Мы развелись. А насчет денег - если что-то продастся, я подкину тебе немного.
Некоторое время Денис смотрел на нее, потом протянул:
– Ну, я понял.
Встал с кислым видом, направился было к двери, но обернулся:
– И что, хорошо берут… это вот?
Хотелось закатить глаза, но она сказала:
– Неплохо.
– Ладно, тогда. Я пошел.
Она закрыла за ним дверь и потерла глаза.
Кажется. она только что получила от сына добро? Ха-ха… Но при условии, если это приносит доход, — тут же внес поправку здоровый цинизм. Однако и это был, можно сказать, прорыв, а со стороны Дениса чистый конформизм.
Это было смешно. Она рассмеялась и смеялась долго. Пока наконец не устала и не села прямо на тумбочку в прихожей. Уставилась на себя в зеркало.
Иногда она думала, как так вышло с детьми. На самом деле, все было просто. Не в одночасье же произошло, а постепенно. И началось с того момента, когда они с Захаром переехали жить к его родителям в дом. Ну а там…
Наталья не любила вспоминать.
Захару это было важно, и она молча терпела. Но в доме свекров они прожили долго и в ту свою квартиру переехали, когда Арине уже было четырнадцать лет. Может, если бы они остались жить на съемной квартире и не брали у его родителей денег… В любом случае, говорить сейчас: «Вот если бы…» поздно.
Просто то, как отреагировал Денис: «А отец знает?», ее здорово напрягло.
Она-то сказала Глебу, что Проничевы больше не будут вмешиваться в ее жизнь. Но уверенности не было.
В конце концов, она махнула на это рукой.
Илья Миньковский был озадачен.
Некоторое время назад он звонил Лядову и просил передать Наталье Астаховой, что хотел бы ее видеть у себя. В то, что Прошка посмеет проигнорировать его просьбу, мэтр не верил. Значит, в точности передаст все, что он сказал.
С того звонка прошла неделя.
Илья не привык к подобному и ждал, испытывая при этом весьма разнообразный спектр эмоций. Миньковский вообще мало
Один раз она отказалась.
Казалось бы, мэтру его уровня плюнуть и растереть. Мало ли на свете желающих попасть к нему? Вон, за дверью толпятся. Но все не то. В этой он ощущал нечто…
Чего ему давно уже не хватало. Правильные эмоции, яркие, такие, что пробивают на ответную реакцию. Свежесть восприятия. Так бывает у новичков, мальчишек, которые только начинают. А тут еще жизненный опыт, интеллигентность и несомненный вкус. Это было редкое сочетание.
Конечно, с ней нужно было много работать. Подтягивать технику. Но это мэтра не смущало, он умел выжимать из своих людей то, что ему нужно. Смущало другое. Необычный формат. Она привлекала его как женщина.
У него осталось несколько ее картин, он часто останавливался и присматривался. Было в ней что-то… Эксклюзивное. Уж что-то, а это он умел чувствовать. Даже при скромных внешних данных.
В прошлый раз он ясно дал ей понять, что заинтересован.
Теперь он готов был продолжить с ней работать на более выгодных для нее условиях. Это было очень щедрое предложение с его стороны. Более того, он готов был даже зайти дальше. Если она явится к нему лично и примет его условия.
Неделя прошла, потом еще несколько дней. И ничего. Ответа до сих пор не последовало.
Как это было понимать?
Опуститься до того, чтобы звонить какому-то Прохору Лядову второй раз?
Уже наступил вечер, Илья Миньковский находился в своем офисе, сидел за рабочим столом, курил, глядя в окно. Потом прищурился, затушил сигарету и облизал губы.
И вдруг звонок.
Мужчина шумно выдохнул, ощущая странную дрожь под ребрами, и потянулся за гаджетом. На экране высвечивался неизвестный номер. Он принял вызов и небрежно ответил:
– Да.
А в ответ услышал:
– Вас интересуют сведения о Наталье Астаховой?
А у него ком злости подкатил к горлу. Терпеть не мог такие дешевые разводы.
– Кто вы, представьтесь, - резко бросил, подавшись вперед.
– Илья Анастасович, вы меня не узнали? Мы с вами знакомы, я Ксения Иварцева.
Он закурил снова и обронил, подавляя разочарование:
– Очень рад, Ксения.
Конечно же, он узнал известную блогершу, недавно вышедшую замуж за бизнесмена Проничева, просто не сориентировался сразу, увидев незнакомый номер.
– Надеюсь, этот наш разговор останется между нами?
– Разумеется.
– Так вот, - проговорила женщина, переходя на деловой тон. – Скоро в Петербурге открывается большая выставка.
– Я знаю, - оборвал Миньковский.
– Насколько мне известно, Наталья Астахова, будет принимать участие. Вместе с Прохором Лядовым.
Он вдруг почувствовал, как что-то темное начинает ворочаться в груди. Значит, его просто кинули? Глубоко затянулся, потом равнодушно обронил:
– Вот как?