После развода. Срока давности нет
Шрифт:
И Владимир.
глава 29
Ему было безумно мало. Случайные прикосновения, поцелуи украдкой, как пацан. И чувствовал себя так же, постоянно на взводе. Это с ума его сводило. Взрослый мужик, за полтинник уже. Дмитрий мог бы посмеяться над собой, но его несло этой волной, и он бы ни за что не пропустил ни единого, даже самого маленького шажка из их сближения.
Поэтому готов был терпеть столько, сколько ей будет нужно, чтобы принять его. А пока приходилось перебиваться. Маринка… Что делала
Пока дошли до дверей ее кабинета.
Короткий миг. Прижать к себе, быстро и жадно поцеловать и тут же отпустить. Смотреть потом ее горящие глаза и задыхаться от запредельного кайфа. Пусть ругается. Пусть. Безумно мало этого крошечного глотка, но на полдня ему хватит. Пока.
Марина пришибить его была готова. Ведь в любой момент в этот коридор могли войти и увидеть их. Она бы сквозь землю провалилась. А этот непрошибаемый бесстыжий тип улыбался, глядя, как она злится.
Но она и злиться-то не могла. Ее переполняло ощущениями так, что сердце не помещалось в груди и хотелось взлететь. Сумасшествие какое-то. И да, он довел ее до двери и легонько подтолкнул:
– Иди. Я сейчас к Денису вашему, потом к тебе. Выйдешь на минутку?
Взгляд этот его, обещающий, горячий, хрипловатый шепот… Марина невольно сглотнула, на мгновение прикрывая глаза. Разве она могла отказаться?
– Да.
– Хорошо, - он чуть подался вперед и оглянулся, потому что со стороны послышались шаги. – Все, беги. Я скоро.
И пошел по коридору к кабинету генерального. Стремительный, фигура прямая, правая рука отмахивает в такт, полы пальто разлетаются. Марина еще некоторое время смотрела ему вслед, потом зашла на негнущихся ногах в свой кабинет и села за стол. В голове пустота-а-аа. Ну точно, сумасшествие.
***
Конечно, все это можно было решить по телефону, даже не выходя из дома, но это значит, что он лишился бы возможности немного побыть с желанной женщиной рядом. И потому – нет, только так.
Сейчас он испытывал то самое чувство, когда крылья отрастают. Хреновый из него херувим, а вот, поди ж ты. Маринка, Маринка… Как оно бывает, когда мужик вдруг осознает, что может перевернуть весь мир?
Однако он дошел, и надо было сосредоточиться. Дмитрий тряхнул головой, а после вошел в кабинет генерального директора. Он договаривался, Денис Проничев ждал его и сразу поднялся с места и поздоровался первым.
– Я к тебе по делу, Денис Захарович, - сказал он сразу. – Сможешь сына моего стажером взять?
– Да, конечно, - без вопросов согласился Денис. – Какое именно направление ему дать курировать?
– Погоди, погоди, какое ему направление, - хмыкнул Дмитрий. – Пусть для начала простым консультантом пойдет. Да хоть грузчиком или мерчандайзером. И прямо сейчас.
– Хорошо, - Денис улыбнулся. – Я понял, найдем что-нибудь подходящее.
– Буду обязан, - кивнул Дмитрий.
И, как только вышел из кабинета, позвонил сыну.
–
Потом убрал в карман гаджет и пошел к ней.
Только приоткрыл дверь, утонул в ее глазах.
– Марина Сергеевна, - вышло хрипло, пришлось прокашляться. – Можно вас на минутку?
В коридоре были люди, административный блок уже жил своей жизнью, поэтому он шепнул:
– Проводишь?
***
Еще несколько мгновений рядом, пока шли между стеллажей и по залу. Они уже почти дошли до входного тамбура, несколько шагов оставалось до дверей.
Дмитрий повернулся к ней, и в этот момент зазвонил его гаджет. Он ответил:
– Да. Что?..
И застыл.
Вчера Владимир имел разговор с отцом, и этот разговор ему не понравился. Богдан Зарубин явно спешил, многое из того, что тот говорил, Владимир не понял. Слишком много мутного, за этим явно скрывалось что-то. Но объяснения он не получил.
– Тебе незачем знать, — отрезал отец.
И тут же заговорил уже о другом.
– Мне нужно срочно уехать, так складываются обстоятельства. Можешь пользоваться дивидендами в полном объеме. И запомни, что бы ни произошло, как бы на тебя ни давили, не передавай акции фирмы матери. Из семьи не должно уйти ничего.
Он что-то уже перестал понимать отца. Слишком размылся смысл, который Богдан Зарубин в понятие «семьи» вкладывал. Вернее, сузился. И теперь уже Вова не был уверен, что сам полноценно входит в это понятие.
– Отец, ничего объяснить не хочешь? – спросил он жестко.
По связи пришел буквально осязаемый порыв недовольства.
– Владимир. Тебе не надо ничего касаться и никуда влезать. Просто сделай, как я сказал.
Тон у отца был давящий, это раздражало. В конце концов, Владимир не выдержал.
– Я не понял, зачем надо было меня обучать, если ты не планировал давать мне работать самостоятельно?!
– Не время ерничать.
Ерничать?! Ощущение было, что он тампон, которым дыры затыкают.
– Просто сделай, — продолжал давить Богдан.
– Я не знаю, сколько времени потребуют мои дела. Когда вернусь, решим остальное. Понял?
А его просто достало. Казалось, протест его задушит. У каждого есть лимит, его лимит исчерпался.
– Не маленький, — рявкнул он.
– Как-нибудь разберусь сам.
– Владимир…
Но он уже сбросил вызов. Потом сидел, сжав голову ладонями. Ему, бл***, уже двадцать четыре, нечего делать из него умственного инвалида.
Это было вчера.
А сегодня он узнал, что Никита собирается увидеться с Дашей. Конечно, он поехал к колледжу!
***
Как его безумно злило все. И это внезапное превращение из обычной нормальной девчонки в снежную королеву, которую теперь сопровождает охрана. Плевать он хотел!
Но там уже был Никита, торчал перед ней, что-то в уши лил. У него просто вскипело внутри. Да, подошел прямо к ней и чуть не снес дружка. Тот попытался было возмутиться, но он бросил: