После развода. Срока давности нет
Шрифт:
– Отойди.
Видимо, взгляд вышел убедительный, потому что Никита сдал назад. А он повернулся к Даше.
– Отойдем. На два слова.
Молчит. А его вымораживает.
И рядом с ней немедленно нарисовался охранник.
– Дарья Алексеевна, все в порядке?
Кивнула. У него горло стискивалось и подергивались кулаки, охранник наконец убрался, а его понесло:
– К вам теперь только на вы, Дарья Алексеевна? – бросил зло, а внутри все кричит: «Посмотри на меня!».
Посмотрела.
– Вас никто не заставляет со мной общаться.
А… Как его заело…
–
Взгляд у нее проскочил огненный. Его словно молнией прошило, подался к ней, а она резко повернулась к нему спиной и пошла прочь.
Прямо на проезжую часть.
Дальше Владимир плохо помнил.
Только визг тормозов. Звук удара. Как сам оказался там, как вытаскивал ее, что кричал…
Когда пришел в себя, уже держал ее на руках и бежал к машине. Кажется, ее охранник пытался вмешаться, но в тот момент он был неуправляем. Потом они неслись по городу, за рулем его машины Никита, он с Дашей на руках сзади.
***
Этот телефонный звонок. Дмитрий слушал молча, лицо аж заострилось. Но вот вызов оборвался, а он так и молчал, глядя на нее.
– Что? – не выдержала Марина.
– Ты только не нервничай.
– Что?! Говори!
– Дашу сбила машина. Ребята везут ее в больницу.
Марина там же чуть не села, но сразу же и очнулась.
– Надо...
Боже, столько всего надо! Она всплеснула руками, хотела бежать.
– Тихо, - сказал Дмитрий, звериные огоньки зажглись в глазах. – Твоему Денису я позвоню. А ты надень пальто. Сейчас поедем туда.
Потом они летели по городу, каким-то чудом объезжая пробки.
Дмитрий по дороге связался со своим человеком, теперь картина была более или менее ясна. Но Марине все равно было дико страшно, ей опять тот сон вспомнился, пока добирались, она вся нервами изошла.
У больницы оказались даже немного раньше. Меньше чем через минуту во двор влетела машина, парковались наспех, как попало. Оттуда вылез Вовка с Дашей на руках, следом Никита. Вовка бежал, держа на руках Дашу, Марина сорвалась туда, у нее сердце зашлось, чуть дурно не стало. Но тут Вовка ее увидел.
– Мама! — бросился к ней.
Чуть не бухнулся на колени, глаза дикие, губы дрожат, руки крепко стискивают девчонку.
– Чего встал! – рявкнул Дмитрий. – Неси ее в смотровую!
Тот кивнул и побежал. Дальше была стандартная процедура, нервы. Даша пришла в себя. К счастью, ничего серьезного, легкое сотрясение, ушибы, Марине сказали, что можно будет забрать ее домой. Дмитрий ждал. Парни тоже. Никита сидел на окне в конце коридора, а Вовка ходил под дверью привидением. Пока Дмитрий обоих не выставил.
– Вам здесь делать нечего. Ты, — велел сыну.
– Марш в «Ангар», и чтобы отчитался по прибытии. А ты, — он повернулся к бледному Владимиру. – Хватит болтаться без дела. Взрослый мужик, займись наконец фирмой.
Тот нервно сглотнул, покосившись на дверь процедурной.
– Маме скажите, — начал.
– Сам скажешь. Идите оба отсюда, — мотнул головой Дмитрий.
А сам вошел внутрь.
Для
Отвел Марину в сторону и сказал:
– На этом все! Больше никакой самодеятельности. Вы переезжаете ко мне! А захочешь перебраться вместе с Дашей в Питер, значит, переедем туда вместе.
Марина сильно устала и осунулась, от волнения круги залегли под глазами, а губы были просто белые. И все равно зыркнула на него сердито, в серых глазах полыхнул протест. Тогда он шагнул ближе, отгораживая ее собой, забрал в объятия.
– Маринка, — проговорил незаметно укачивая. – Тебе не обязательно быть двужильной и тащить все на себе. Для этого у тебя есть я.
Она тихонько выдохнула, напряженные плечи расслабились. И вскинула на него взгляд.
В этом было столько невысказанного женского. Дмитрий готов был себя проклясть за все то, что ей пришлось пережить. Когда она стала такой стальной, после развода с Богданом или всегда такой была, с самого начала? Он принимал на себя всю вину за все те годы, неважно, что и как. Потому что он мужик, а это его женщина. Он обязан.
– Хорошо.
У него сердце гулко стукнуло, грудная клетка дрогнула, расширилась до предела. Потому что - вот оно! Правда, тут же заныли ушибленные ребра, но разве он чувствовал боль? Его просто распирало от желания задрать голову и расхохотаться от самого что ни на есть счастья. Уж теперь-то – да.
– Ну все, — сказал он жестко. – Иди умойся, а то лица нет. Сейчас тебе кофе принесут. Отдыхай, приводи себя в порядок, я договорюсь, как только Дашу можно будет забирать, поедем ко мне.
– В тот бункер? – спросила она слабо.
– Не хочешь в бункер? – улыбка стала расползаться по его губам. – У меня квартира есть, поедем туда.
– Нет, лучше в бункер, — вздохнула она. – Я там хотя бы могу спать.
– Хорошо, — он все-таки засмеялся.
– Как скажешь.
***
Из больницы удалось выбраться примерно через час. Пока доехали до его дома, уже наступал вечер, темнело, зимой ведь темнеет рано. Весь этот напряженный день пролетел, слившись в одно какое-то бесконечное мгновение. Но теперь, когда опасность позади, можно было расслабиться. Почувствовать, что почти не ела с утра.
Дашу уже устроили в отдельной комнате спать, а сами сидели вдвоем на кухне этого здоровенного особняка (прислугу Дмитрий отпустил), ужинали.
За ужином Марина и узнала, что пока она была с дочкой, он занимался расследованием. Его люди перетряхнули всех, все записи с камер, опросили свидетелей. Водителя, сбившего Дашу, сразу задержали. Да он и не пытался скрыться. Мужик таксист, это его хлеб, трясся весь и мамой клялся, что он ехал сорок, там же камеры, знаки. Девочка сама пошла на красный.