Последнее испытание
Шрифт:
Через некоторое время он делает перерыв и подставляет лицо солнцу, наслаждаясь бодрящим ощущением свежего ветерка на коже – и незаметно для себя засыпает. Проснувшись, он чувствует себя очень неловко, потому что прямо над ним стоит Иннис. Должно быть, во сне, сидя на плетеном стуле с откинутой назад головой, с раскрытым ртом и выставленными напоказ мостами и пломбами, он выглядел совсем старым – как один из тех жителей Флориды, которые уже утратили связь с реальностью и приехали сюда, чтобы здесь дожидаться смерти. Стерн успевает заметить на лице Иннис выражение удивления и
– Ничего себе, вот это сюрприз, – говорит хозяйка. – Какого черта вы здесь делаете, Сэнди?
Иннис одета в теннисную форму – на ней короткая плиссированная юбочка и белая футболка с воротником-планкой. За спиной у нее футляр с ракеткой, потные кончики волос прилипли ко лбу. Очевидно, что она примчалась на задний двор своего дома сразу после окончания теннисного матча.
Стерн с трудом выпрямляется на стуле, чувствуя, что дела с его спиной обстоят все хуже и хуже.
– Я надеялся, что у нас с вами состоится честный разговор.
– О, сомневаюсь, что это получится, Сэнди. Мне вам нечего больше сказать. Вы понимаете, что все может кончиться тем, что меня посадят в тюрьму?
– Мне жаль, что так вышло, Иннис. Но, строго говоря, когда человек совершает федеральное преступление, это один из основных рисков.
Губы Иннис складываются в горькую ухмылку.
– Да пошли вы знаете куда, Сэнди? Вы сами уйдете или мне позвать полицию?
Стерн кивает, хотя чувствует, что его тело еще не готово к движению.
– А кто сейчас ваш адвокат? – интересуется он.
– Пока у меня нет адвоката. Рекс говорит, что будет лучше, если в этой роли выступит не он. – Хозяйка дома говорит о Рексе Халси, который договаривался с офисом федерального прокурора по поводу соглашения об отказе от судебного преследования Иннис – того самого, которое она грубо нарушила. Рекс, ясное дело, полагает, что после этого Мозес и Фелд ни за что не поверят, что он способен контролировать Иннис как своего клиента. – Фелд дал мне время до конца года на поиски другого адвоката. Счастливого Рождества! Единственный подарок, который я хочу получить на Рождество, – это сделка о признании вины. На следующей неделе я еду в Нью-Йорк, чтобы встретиться с несколькими юристами, которых мне порекомендовали.
Стерн ловит себя на том, что отрицательно качает головой.
– Если позволите мне высказаться, это плохая идея, – говорит он.
Иннис щелкает пальцами, давая понять, что ждет продолжения.
– Поскольку Мозес и Фелд на данном этапе плохо к вам относятся и не верят вам, будет гораздо лучше, если ваши интересы будет представлять один из их бывших коллег по аппарату федерального прокурора, чью репутацию они считают безукоризненной. Если хотите, я могу предложить вам несколько имен.
Иннис задумывается, а затем говорит:
– Зайдите в дом ненадолго, чтобы я могла их записать.
Иннис стучит в заднюю дверь. Мария открывает ее и впускает обоих на веранду. Иннис провожает Стерна в гостиную, где принимается хлопать выдвижными
– Я полагаю, у ваших друзей Неукриссов тоже могут быть кое-какие идеи по поводу кандидатур адвоката для вас, – говорит Стерн с явным сарказмом. Иннис отвечает ему полным злобы взглядом.
– Похоже, они перестали брать трубки, – говорит она.
– Надо же, как удивительно, – отвечает Стерн тоже далеко не любезным тоном, в котором полностью отсутствуют теплые нотки. – Вы ведь понимаете, Иннис: они будут говорить обвинителям и представителям ФБР, что понятия не имели о том, какие именно показания вы собирались давать на процессе.
– Да, конечно. Я уже успела оценить ситуацию, так сказать, из-под колес автобуса. Знаете ли вы, что за последние две недели меня включили в список обвиняемых по двум коллективным искам? Речь идет о тех делах, которые эти клоуны смогли возбудить благодаря полученной от меня информации.
– Думаю, теперь вы начинаете понимать, почему Неукриссов всегда так не любили их коллеги в округе Киндл, – говорит Стерн. – На последней ежегодной рождественской вечеринке ассоциации юристов по крайней мере половина шуток, ходивших среди участников, были посвящены Неукриссам, причем все они выставляли их в весьма нелестном свете.
Стерн невольно думает о том, что у Иннис весьма специфический вкус в том, что касается мужчин. Впрочем, поскольку ему известно, что один из Неукриссов в свое время ухаживал за Иннис и даже мог стать ее мужем, сейчас у него все основания считать: их брак, возможно, не сложился потому, что потенциальный жених был недостаточно большим негодяем для доктора Макви.
– Вы в курсе, Иннис, что наш общий друг Кирил сбежал?
– Я читаю газеты.
– Нам пришлось отказаться от представления его интересов. Меня вдруг осенило. У вас нет адвоката, а у меня нет клиента. Возможно, мы могли бы поговорить с вами о соглашении насчет консультирования по юридическим вопросам – разумеется, на основе полной конфиденциальности.
– А в суде оно будет действовать?
Стерн ненадолго задумывается.
– Почти наверняка, – отвечает он. В конце концов, его лицензия на осуществление юридической практики не истечет в течение еще нескольких недель.
– Но проблема в том, что вы меня терпеть не можете.
– Ну это, пожалуй, слишком сильно сказано. Конечно же, я понимаю, почему вам так хотелось посчитаться с Кирилом.
– Ну вы про это и половины не знаете.
– Ладно, – говорит Стерн. – Давайте заключим сделку. Вы расскажете мне всю правду. Ну а я дам вам самый лучший совет, какой смогу, по поводу того, как вам надо будет действовать, когда вы найдете себе нового адвоката.