Последнее предупреждение
Шрифт:
– Он идет на таран! – воскликнула Лея.
– Нам только самоубийц не хватало, – пробормотал Хан.
– «Сокол», – раздался голос командира звена прикрытия, – уходите рывками. Четвертый, ты ближе всех – необходимо остановить истребитель. Любой ценой.
– Я четвертый, вас понял, – произнес Люк и почувствовал, как у него ёкнуло сердце. Любой ценой: это значит – стрелять на поражение. То есть убить. Он еще никогда не убивал людей. Несмотря на суровые условия родной планеты и далеко не мирное население.
И вот теперь,
«А ты думал, что полеты – это игра?» – противно так спросил внутренний голос. – «Нет, друг, это далеко не игра. Это жизнь и смерть. И у тебя один только выбор: подчиняться приказам и стараться не погибнуть. Вот и всё. И уж никак не философствовать во время боя. И если ты продолжишь предаваться размышлениям, то не долго сидеть тебе в кабине. Так как в живых ты не задержишься».
И словно ответом на эти мысли эфир огласился криком Хана:
– Четвертый, уходи вправо, уходи вправо!
– Люк, что случилось? – эхом спросил первый.
– Все в порядке, ухожу на правый вираж, – опомнился Скайуокер.
Противник, стреляющий вслед Люку, который из-за этого Линнарду показался кометой с огненным хвостом, не заметил, как «первый» выпустил по нему ракеты.
Бой был окончен.
О предварительных итогах доложили Пестажу: со стороны военных один истребитель вышел из строя, все пилоты живы. Со стороны СИБа три истребителя вышли из строя, о погибших пока не известно. Вероятно, один пилот, пока трудно дать заключение, так как машина получила тяжелые повреждения, и на связь никто не выходил.
Ни командир звена, ни Линнард, ни сам Пестаж не могли бы сказать, что лучше для этого пилота: погибнуть сейчас или выжить, благодаря костюму, чтобы предстать перед трибуналом.
Ответом на этот вопрос стала вспышка света: поврежденный истребитель взорвался, избавив коллег пилота от тягостных размышлений о его судьбе.
Империя не прощает, а Пестаж донес до пилотов свою мысль очень четко: и даже после смерти... есть чего испугаться.
– ИЗР «Девастатор» – «Центру Империи». Каковы дальнейшие распоряжения?
Пестаж вопросительно посмотрел на Палпатина. Последний, казалось, вовсю наслаждался жизнью, а на губах застыла довольная улыбка. Впечатление портил только взгляд – цепкий, холодный, оценивающий.
– Что передать Линнарду, Ваше Величество?
– Мои поздравления. Он хорошо держался: да и ты тоже.
– Это все?
– Нет. Пусть немедленно отправляет Айзенн на Корускант. Она мне нужна.
– Мне отдать распоряжения охране дворца? – стандартная процедура, так что вопрос был данью традиции. Однако повисла пауза, несказанно удивившая министра. А потом – еще более неожиданный ответ:
– Предупреди Алую гвардию, чтобы не вмешивались. А дочке Исарда пусть передадут: «Скажешь, что идешь на аудиенцию к Императору: когда сочтешь нужным».
– И это все, Повелитель?
– Ты полагаешь,
И Пестаж, – вот уже в который раз! – покорно повернулся к передатчику.
ГЛАВА 27. ВСТРЕЧА
В ангаре творилось что-то невообразимое. Не успели три дишки и транспортник приземлиться, не успели пилоты выйти из машин и стянуть громоздкие костюмы, как их окружили сослуживцы.
Люк снял шлем и выдохнул:
– Дайте пройти...
– Ребят, качай его.
– С ума сошли, дайте хоть стащить эту тяжесть.
– Эта тяжесть могла бы тебе спасти жизнь, окажись ты на месте Смоу, – заметил командир звена, избавившись от шлема.
– А что с ним будет?
– Подберут спасатели с Корусканта, скорее всего, как двух других, СИБовских, и доставят сюда. А потом они все будут писать объяснительные.
– А мы?
– Ты?
– Тебе вообще нужно уши начистить.
– Сэр?..
– Нарываешься на выговор за неподчинение приказам во время боя?! – строго произнес «первый», а потом не выдержал, и расплылся в широченной улыбке. – А, ситх бы тебя побрал, везучий брат! – и хлопнул по плечу.
Люк, напряженно ожидавший нагоняя, расслабился и так же улыбнулся в ответ.
Радостное оживление. Все живы. И на Соколе, и свои. Вот только «враги» – не все. Но эйфория сняла неприятные ощущения. Все были людьми, и все были рады своей победе. Напряженные минуты ушли, и команда «Девастатора» взахлёб обсуждала последние события.
– Ну, вы, братцы, даете! А побыстрее никак нельзя было? Все-таки не парад.
– Молодцы. Хороший бой. Вот только, на последнем маневре, Люк, у тебя что, двигатель потерял мощность, ты не мог уйти от преследования?
– Видимо, потому, что до этого он работал в каком-то сверхрежиме. Ты изрядно погонял дишку. На такой скорости – такие маневры!
– Как ты, против всех законов физики!
– Люк, как ты выжал такую скорость?
– И остался жив?
– Новичкам везет!
Экипаж «Сокола», выйдя в ангар, был удивлен тем, что их не берут под стражу и практически не замечают. Айзенн нахмурилась, такая расхлябанность ей не нравилась. И это еще был разрушитель Милорда! А вот Хан, Лея и Чуи расслабились и с удовольствием окунулись в радостную атмосферу чествования героев. Было приятно. За того невысокого паренька, «четвертого», и его командира.
– Ты – «четвертый»?! – Соло, невзирая на стрельнувшую недовольным взглядом Айзенн, вступил в круг поздравляющих Люка людей. – Я бы, конечно, свой корабль в обиду бы не дал, но ты мне здорово помог, спасибо!
– А твой корабль и сам бы себя в обиду не дал. Ты его что, переделал?
– Ага. А с чего ты решил?
– С того, что у него явно внешний вид не соответствует внутренней начинке. Судя по маневрам.
– Мы с Чуи долго этого добивались, – не без гордости сказал Хан, а Чуи довольно мотнул головой.