Последние Девушки
Шрифт:
– Нет.
Еще как связано!
– Куинси, что-то случилось?
– Пока нет.
Да, она совершила ужасный поступок. Как и я.
– И все равно, я не понимаю, почему тебе надо так срочно уезжать. Почему именно сейчас?
– Потому что мне нужно как можно скорее вернуться назад.
Потому что Сэм многое обо мне знает. Нечто ужасное. И нечто такое же ужасное о ней знаю я. Теперь мне надо раз и навсегда вышвырнуть ее
– Если это как-то поможет, я могу поехать с тобой.
– Очень любезно с твоей стороны, но не стоит. У тебя работа, тебе нельзя ее бросать.
Ты не можешь поехать со мной, Джефф. Я лгала тебе. Много лгала. И если ты узнаешь правду, то не захочешь и дальше быть со мной.
Когда я, упаковав вещи, направляюсь к двери, Джефф хватает меня и с силой прижимает к себе. Мне отчаянно хочется никуда не уходить и остаться вот так в его утешительных объятиях. Но это невозможно, пока в моей жизни есть Сэм.
– С тобой все будет в порядке? – спрашивает он.
– Да, – отвечаю я.
Нет. Что бы ты ни думал, со мной уже никогда и ничего не будет в порядке.
Самолет маленький и полупустой. Это затратный рейс, существующий только с одной целью – доставить в аэропорт Кеннеди тех, кому по каким-то причинам не купили билет на более выгодный утренний самолет. В моем распоряжении целый ряд свободных кресел, и после взлета я удобно на них вытягиваюсь.
Лежа на них, я прилагаю титанические усилия, чтобы не думать о Сэм. Но это не срабатывает. Игнорировать подозрения, будто на паучьих лапках проскальзывающие в мои мысли, не представляется возможным. Я представляю, как она бросает в бокал Лайзы таблетки и смотрит, как та его выпивает, ожидая, когда лекарство подействует. Потом представляю, как Сэм полосует ножом запястья Лайзы, а потом смотрит на достигнутый результат, привычно кусая ногти.
Способна ли она на такое? Возможно.
Но зачем ей это делать?
А затем, что ей требовались сведения обо мне. Может быть, она обманом вынудила Лайзу ей помогать. Но та что-то заподозрила, оттолкнула ее от себя и пригрозила выставить за дверь. Теперь сделать то же самое пришла очередь мне. И я молю Бога, чтобы конечный результат оказался не таким, как в прошлый раз.
Каким-то образом мне удается проспать почти весь полет, хотя это все равно не приносит никакого облегчения. Во сне я вижу Сэм, которая сидит на диване в гостиной, неестественно выпрямив спину. Я в кресле напротив нее.
– Это ты убила Лайзу Милнер? – спрашиваю я.
– А это ты убила тех ребят в «Сосновом коттедже»? – отвечает она вопросом на вопрос.
– Ты уклоняешься от ответа.
– Ты тоже.
– А как ты думаешь, это я устроила резню в «Сосновом коттедже»?
Сэм улыбается, ее помада такого
Когда мы заходим на посадку над Нью-Йорком, голос стюардессы вырывает меня из сновидений. Я сажусь и пытаюсь стряхнуть с себя остатки сна. Потом смотрю в иллюминатор – ночное небо и освещение в салоне лайнера превращают его в овальное зеркало. Я едва узнаю женщину, которую вижу в отражении.
Я не помню, когда узнавала ее в последний раз.
«Сосновый коттедж» 22:14
В спальне Крейг тут же снял с себя трусы. Куинси поняла, что их на нем больше нет, только когда он забрался на нее, стал пьяно целовать, задрал на живот платье и с силой прижался к бедрам. Когда он потянулся к ее груди, она положила ладони на его соски, тем самым выражая свое согласие.
Девушка была готова и знала, чего ожидать. Жанель ее подробно проинструктировала. Она чувствовала себя девственной весталкой, которую бросили на алтарь в ожидании вечности.
Но потом дыхание Крейга стало дерганым и прерывистым. Как и его движения, грубые от чрезмерного количества алкоголя и травки.
Его колени скользнули у нее между ног и попытались развести их в стороны, но в ответ на это все тело Куинси напряглось.
– Подожди, – прошептала она.
– Просто расслабься, – сказал Крейг.
Он прильнул губами к ее шее и стал взасос целовать, втягивая жадным ртом кожу.
– Я стараюсь.
– Старайся больше.
Крейг снова попытался развести коленями ее ноги. Но Куинси напрягла мышцы бедер и не дала ему этого сделать.
– Остановись.
Крейг прильнул к ее губам и засунул в рот язык, лишив возможности говорить. Он давил на нее всем своим весом, прижимал к кровати, дышал, как бык, и воевал с ее сжатыми ногами. Куинси задыхалась, ей не хватало воздуха. Крейг снял руки с ее груди, положил ей на колени и попытался их раздвинуть.
– Остановись, – вновь произнесла Куинси, на этот раз вложив в это слово больше настойчивости. – Я серьезно.
Она оттолкнула Крейга, выскользнула из-под него и села, откинувшись на спинку кровати. Улыбка на его лице застыла еще на несколько секунд, но потом, когда он все понял, погасла.
– Я думал, мы с тобой обо всем договорились, – сказал он.
– Так оно и есть.
– Тогда в чем проблема?
Куинси даже не знала, была ли вообще какая-то проблема. Все ее тело пульсировало желанием, ей страстно хотелось, чтобы Крейг опять оказался сверху, прижался и вошел в нее. Но частью сознания она понимала, что все не должно быть именно так. Если они продолжат, все произойдет глупо и наспех, будто в соответствии с очередным дурацким правилом Жанель.
– Я хочу, чтобы мой первый раз был особенным.