Последние дни
Шрифт:
– Так кто эти люди?
Благодаря своему выдающемуся слуху Раффи наверняка многое узнал об их намерениях.
– А что? Собираешься к ним присоединиться?
– Что-то не испытываю такого желания.
Несмотря на ангельские черты лица, сейчас, в лунном свете, он выглядит довольно жутко из-за запекшейся на лице крови. На мгновение представляю его себе классическим падшим ангелом, явившимся, чтобы проклясть чью-то душу.
Внезапно он спрашивает:
– С тобой все в порядке?
Его
– Все отлично. Ты ведь понимаешь, что нам нужно убраться отсюда до утра? Иначе они обо всем догадаются.
Ни у кого из людей раны не заживают столь быстро.
Дверь открывается, и запах тушеного мяса едва не сводит меня с ума. С начала Нашествия мне не приходилось по-настоящему голодать, но и веса я особо не набрала.
Главный пододвигает ко мне стул и подносит к лицу миску. Желудок мой урчит, стоит мне ощутить аромат мяса и овощей.
Он набирает полную ложку и держит ее на полпути между миской и моим ртом. Я с трудом подавляю нетерпеливый стон, пытаясь сохранить приличия. Прыщавый солдат пододвигает стул к Раффи и проделывает то же самое с другой миской.
– Как тебя зовут? – спрашивает главный.
Есть что-то интимное в том, как он задает этот вопрос, собираясь кормить меня с ложечки.
– Друзья называют меня Гнев, – отвечает вместо меня Раффи. – Враги – Смилуйся-над-Нами. А тебя как звать, солдатик?
От насмешливого тона Раффи у меня отчего-то краснеют щеки. Однако главный полностью спокоен.
– Овадия Уэст. Можешь звать меня Оби.
Ложка слегка отдаляется от меня.
– Овадия. Прямо как в Библии, – говорит Раффи. – Овадия укрывал пророков от преследования.
Раффи смотрит на повисшую перед ним в воздухе ложку с мясом.
– А ты, я вижу, знаток Библии, – говорит Оби. – Жаль, что у нас уже есть один. – Он смотрит на меня. – А тебя как зовут?
– Пенрин, – быстро отвечаю я, прежде чем Раффи успевает сделать какое-нибудь саркастическое замечание. – Пенрин Янг.
Я предпочитаю не настраивать против себя тех, кто держит нас в плену, особенно если учесть, что они собираются нас накормить.
– Пенрин, – шепотом повторяет Оби, словно наслаждаясь каждым звуком. Отчего-то меня смущает, что это происходит на глазах Раффи, хотя сама не знаю почему. – Когда ты в последний раз по-настоящему ела, Пенрин?
Он держит ложку почти возле самого моего рта. Я сглатываю слюну:
– Довольно давно.
Я бодро улыбаюсь, думая, позволит ли он мне съесть хоть кусочек. Он подносит ложку к своему рту, и я смотрю, как он ест. Мой желудок протестующе урчит.
– Скажи-ка, Оби, – говорит Раффи, – а что это за мясо?
Я перевожу взгляд с одного солдата
– Вам наверняка нужно много охотиться, чтобы прокормить столько народу, – продолжает Раффи.
– Как раз хотел спросить, на каких животных охотились вы, – говорит Оби. – Парню твоего роста требуется немало белка, чтобы поддерживать мышечную массу.
– На что ты намекаешь? – спрашиваю я. – Мы не из тех, что нападают на людей, если ты об этом.
Оби пристально смотрит на меня:
– Откуда ты знаешь? Я ничего не говорил о нападениях на людей.
– Да не смотри на меня так. – Я строю физиономию обиженного подростка. – Неужели ты способен представить, что мне захотелось бы человечины? Ну и гадость!
– Мы видели семью, – говорит Раффи. – Наполовину съеденную. На дороге.
– Где? – спрашивает Оби. Похоже, он удивлен.
– Недалеко отсюда. Ты уверен, что это не поработал кто-то из ваших?
Раффи ерзает на стуле, словно напоминая Оби, что он и его люди не те, кого можно счесть друзьями.
– Никто из наших не поступил бы так. Им просто ни к чему. У нас хватает еды и оружия. К тому же на прошлой неделе сожрали двоих наших. Подготовленных, с ружьями. Как думаешь, почему мы вас преследовали? Мы обычно не трогаем чужаков. Нам просто хотелось бы знать, кто это сделал.
– Это не мы, – говорю я.
– Конечно не ты.
– И не он тоже, Оби, – говорю я.
Имя кажется мне чужим. Странным, но не таким уж и плохим.
– Откуда мне знать?
– Нам теперь что, доказывать собственную невиновность?
– Мы живем в новом мире.
– А ты кто, шериф Нового Порядка? Сперва арестовать, потом задавать вопросы? – спрашиваю я.
– Что бы вы с ними сделали, если бы поймали? – спрашивает Раффи.
– Мы могли бы использовать… скажем так, менее цивилизованных людей. Естественно, приняв определенные меры предосторожности.
Оби вздыхает. Ясно, что идея ему не нравится, но, похоже, другого выхода у него нет.
– Не понимаю, – говорю я. – Что бы вы стали делать со стаей каннибалов?
– Натравили бы их на ангелов, само собой.
– Это безумие, – заявляю я.
– Если ты не заметила, весь мир обезумел. Пришло время приспособиться или умереть.
– Бросив безумцев в бой против безумцев?
– Бросив в бой все, что может сбить врага с толку или отвлечь, а то и прогнать их, если это вообще осуществимо. Все, что позволит нам выиграть время и организоваться, – говорит Оби.
– Во что организоваться? – спрашивает Раффи.
– В армию, достаточно сильную для того, чтобы вышвырнуть их из нашего мира.