Последние гастроли
Шрифт:
5
Только через неделю состоялась вторая встреча Заблоцкого с Римусом. На этот раз Одессит сам без предупреждения пришел в мастерскую. Женька вышел из-за стойки, лакейски заглядывая в его лицо, заговорщицки подмигнул:
– Ну, как жизнь молодая?
– Как у Цезаря: пришел, увидел, победил!
– Молодец, ничего не скажешь.
– Выдь-ка на минутку, - приказал Одессит, неприязненно косясь на Максима.
Слесарь повиновался. Он молча накинул на плечи полупальто, следом за Одесситом шагнул за порог. Во дворе они осмотрелись, присели да разбитую телегу ломового
– Цветешь?
– не скрывая восторга, обратился он к Заблоцкому.
– Сам понимаешь. Не думал я, что на севере у вас такие женщины вызревают. Одним словом, прима. Без балды.
Помолчали, с удовольствием затягиваясь папиросами.
Женька отлично понимал, что сейчас он, как никогда, нужен Одесситу. Не в манере Заблоцкого прохлаждаться под теплым крылышком бабы. Неделя прошла, и он ищет "дела". Потому сам и прилетел в мастерскую. Связей в Ленинграде, кроме как с Римусом, у него нет. Если и имеются знакомые, то он им не вполне доверяет. Значит, Одессит в какой-то мере зависит сейчас от Женьки. Но, с другой стороны, и он, Римус, обязан Одесситу. Заблопкий уже недвусмысленно напоминал ему при первой встрече о мешке с червонцами...
– Ну что? Долго будем в молчанку играть?
– спросил Заблоцкий.
– О деле говори. Со мной, знаешь, втемную не выйдет...
– Зачем же. Я и не собираюсь темнить, - обиженным тоном ответил Римус.
– Перед тобой у меня душа нараспашку. Вот изготовил ключ от сейфа одного кита. Осталось сделать разведочку, и можно нанести визит. Уж там что-нибудь найдется...
– "Найдется!" - презрительно скривился Одессит.
– Покупать кота в мешке, дружище, не в моем вкусе. "Чтонибудь" я могу и на дороге найти. Рисковать, так уж наверняка. Банк, сберкассу надо присмотреть, - это дело стоящее, гарантированное.
– По такому случаю надо к Фомке Маркизу идти. Он по части банков мастер. Это его профессия, - после короткого раздумья заявил Римус.
Заблопкий, все время наблюдавший внимательно за Женькой, вдруг вновь схватился за папиросы. Закурил один, не предлагая Римусу. Торопливо начал выпускать изо рта сизый дым.
– Я хочу сам видеть Маркиза, - заявил вдруг решительно.
– Хорошо, все будет устроено. Завтра в десять вечера у ресторана Чванова, - не задумываясь, назначил Римус.
– Добро!
И Заблоцкий ушел. Римус неторопливо вышел со двора, остановился у ворот. Он видел, как Одессит быстро пересек улицу и скрылся под аркой большого дома. Стало ясно, что Заблоцкий, прежде чем прийти в мастерскую, изучил ближайшие дворы. Иначе бы он не пошел так смело в дом с проходным, двором. Значит, не доверяет, боится подвоха. Легкая краска покрыла лицо Римуса.
"Я играю честно, - думал он, - но с налетчиками мне не по пути. Ради долга перед Одесситом войду в дело.
А после займусь по своей профессии. Нет в жизни лучшего удовольствия, чем бесшумно открыть тяжелую дверцу сейфа..."
6
За
Туда, как обычно, важно входили мужчины с дамами и одни. Короткие приветствия, галантные поклоны, приподнятые котелки...
Наконец у входа появилась приземистая фигура Римуса. Откуда он вынырнул, Одессит не заметил. Часы показывали уже без десяти минут десять. Заблоцкий выжидал. И ровно в десять он увидел, как мужчина лет сорока в темном котелке и до блеска начищенных штиблетах протянул Женьке руку.
"Пожалуй, это и есть Фомка Маркиз", - про себя отметил Одессит и покинул свое укрытие. Тянуть время не имело смысла. Он быстрым шагом подошел к Римусу со стороны Большой Пушкарской улицы.
– Познакомьтесь, - предложил Женька.
– Фома Богданович, - представился мужчина, при этом резко кивнул головой с аристократической бородкой.
– Иван, - ответил Одессит, раздумывая, вытаскивать из-за пазухи руку или оставить ее на холодной рубчатой рукоятке маузера. Глаза его настороженно бегали по сторонам. Брови сошлись на переносице, подозрительно хмурясь.
– Не бычься, это наш человек, - успокоил его Римус.
А новый знакомый, довольно хихикая в бородку, отметил:
– Молодец! В нашем деле никому нельзя доверять, кроме самого себя.
Одессит молча пожал руку Фомы Богдановича. Знакомство состоялось.
Не обмолвившись больше ни словом, все трое прошли в ресторан. При виде Фомки Маркиза швейцар суетливо раскланялся, повел широкой, лопатообразной ладонью в сторону лестницы, приглашая проходить. Фомка брезгливо, по-господски, кивнул в ответ и первым стал подниматься. Римус с Одесситом последовали за ним.
Кивком головы Маркиз подозвал расторопного официанта. По всему видно было, что он в этом заведении не новичок. Им быстро приготовили столик в самом дальнем углу, за эстрадой.
Деловой разговор начался после того, как официант убрал первую пустую бутылку.
– Ну-с, молодой человек, расскажите, кто вы и что вы, - тоном экзаменатора заговорил Маркиз.
– Человек вольной профессии... В прошлом близкий друг Мишки Япончика. Теперь вот осиротел, временно покинул родные насиженные места, - как-то бестолково начал Одессит, отводя взгляд в сторону. Он понял, что сказанное, собственно, ни о чем не говорило, Маркиз не спускал глаз с лица Заблоцкого, как бы предлагая продолжать.
– Мой профиль - банки, сберкассы, можно ювелирдый магазинчик. Если недостаточно рекомендации Крестика, - Одессит кивнул в сторону Римуса, проверьте на деле.
– Что ж, Япончик был мастер своего дела, - признал Фомка.
– Если у вас имеется хоть десятая доля его хватки - уже хорошо!
Одессит вспыхнул, побелел даже. Он дерзко глянул в глаза Маркиза и почувствовал, что они не такие уж жесткие, как показалось сразу. Он посмотрел более продолжительно, не моргая.
"Сам-то ты кто?" - говорил этот вызывающий взгляд.