Последние гастроли

Носенков Василий Романович

– На автомобиле?
– спросил Культяпа.

– На своих двоих, - в тон ему ответил Чох, все еще присматриваясь к незнакомой убогой обстановке в комнате. И, видя недоумение на лице Одессита, разъяснил:- Заранее на прикол поставил. Сказал начальнику, что мотор барахлит. А завтра "отремонтирую" и обкаточку по городу сделаю. У меня, брат, все обдумано.

– Недурная мысль, - одобрил Одессит.
– Теперь можно поговорить и о завтрашнем деле...

В одиннадцать часов дня на Большой Пушкарской остановилась грузовая машина. Борта ее до такой

степени были забрызганы грязью, что прочитать номер, особенно во время движения, было трудно. В кабине сидели двое - Чох и Кольтер: заранее было решено, что они должны держаться вместе. Культяпа не имел прав на вождение автомобиля, но был шофером. Если во время операции С Чеховым что-нибудь случится, он должен будет заменить его. Иван Заблоцкий и сам неплохо водил машину, но по своим соображениям держал это в секрете от компаньонов.

Дверца кабины раскрылась. Медленно, как медведь из берлоги, оттуда вылез неуклюжий Чохов. Он открыл капот, вооружился небольшим ключом и стал потихоньку постукивать им по блоку, хотя мотор был в полной исправности. За этим безобидным занятием и застал Одессит первого шофера. Второй с равнодушным видом сидел в кабине, покуривал папиросу и пускал в потолок голубые колечки дыма. Заблоцкий поздоровался, для видимости сунул свое холеное лицо под капот, что-то шепнул Чоху. Затем, обращаясь к Кольтеру, велел сходить в банк, чтобы ознакомиться с расположением помещения.

Пока все шло по плану. Налет рассчитывали произвести в обеденный перерыв.

8

Татьяна Павловна Долгополова, или просто Танечка, как ее звали все сотрудники банка, была не в духе. Неприятности преследовали ее с самого начала дня. Еще утром дома на кухне ее незаслуженно оскорбила соседка.

Из-за этого Танечка плохо позавтракала. Ушла на работу полуголодная. На улице ее поджидала новая беда: Таня поскользнулась, упала и больно ушибла ногу. В отделение банка пришла прихрамывая.

Согласно инструкции она проверила сигнализацию.

При нажатии кнопки контрольная лампочка не вспыхнула, как обычно, красным светом. Значит, сигнализация была повреждена. Танечка немедленно сообщила об этом по инстанции. Но угрюмая физиономия директора осталась равнодушной,

– Это для меня не новость. Необходимо вызвать мастера... Лишние расходы, - забрюзжал он, уставившись на молодую сотрудницу.

Девушка поняла, что вся ответственность за исправность сигнализации возглагается на нее, но за неимением времени решила отложить вызов мастера до обеда.

За работой время летит незаметно. Клиенты, на ходу читая бумаги, суетливо подходят к нужным окошкам, изредка ворчат на контролеров, роются в своих портфелях и сумках. Но что это? На глаза Танечке уже в который раз попадаются два типа в лохматых шапках с опущенными ушами. Они не сдают и не получают денег.

Держатся порознь. Делают вид, что зашли в зал погреться.

Один раз Танечка, почувствовав на себе чей-то внимательный взгляд, подняла глаза. Тип в лохматой шапке пристально смотрел в окошечко прямо на нее. Когда их взгляды встретились, парень

сразу же опустил голову и направился к выходу. Следом за ним двинулся второй.

Ее тревога усилилась. Она занервничала, сбилась со счета. Кончилось тем, что Танечка, не решаясь вторично беспокоить своего ворчливого директора, позвонила дежурному по городу и поделилась с ним своими подозрениями.

Инспектор уголовного розыска внимательно ее выслушал, попросил подождать минутку, видимо, с кем-то советуясь.

– Хорошо. Вышлю к вам...
– Тут он задумался, кого высылать - одного человека или группу. Наконец сказал неуверенно: - ..людей.

На этом разговор и закончился.

Из банка Культяпа и Швед вернулись вместе. Сияющие, подошли к машине. Но, увидев нахмуренные брови Одессита, постарались придать своим лицам озабоченный вид.

– Вы что же, и там вместе были?
– сурово спросил Заблоцкий.

– А что тут особенного?
– удивился Культяпа.

– Нас никто не заметил, - поспешно заверил Швед.

– Ослы! Ох и ослы!
– возмущался Заблоцкий.
– Ну кто ж так работает?! Форменные идиоты...

Провинившиеся стояли с покорным видом, молча и терпеливо выслушивая ругань Одессита. Когда ему надоело поучать проштрафившихся компаньонов, он полез в карман. Превосходные часы фирмы "Павел Буре" всегда успокаивающе действовали на Забдоцкого.

– Давай жми на свое место, - приглушенным голосом приказал он Чехову. Мотор не глуши. К подъезду подкатишь по моему сигналу, как договорились, понял?

– Чего ж не понять. Все ясно как божий день, - подчеркнуто беспечно отозвался Чохов, нажимая на педаль газа.

Когда фырчащий грузовик тронулся с места, Одессит с надеждой глянул вслед ему. Сунул в рот папиросу, угостил товарищей. Все трое заметно волновались, но никто не хотел сознаваться в этом. И когда машина скрылась за углом, Одессит поправил фуражку, выплюнул изо рта дымящуюся папиросу.

– Ну, как говорится, с богом!
– уже вполне миролюбиво заговорил он. Только чур не трусить! Своей рукой прикончу!

И первым зашагал в сторону проспекта Карла Либкнехта. Кольтер и Швед, подражая спокойным движениям главаря, молча устремились за ним. Когда до отделения банка оставалось пройти совсем немного, из галантерейного магазина незаметно вынырнул Женька Крестик.

– Неудача!
– зашептал он на ухо Одесситу.

– Что такое?

– Они закрыли дверь не на замок, а на задвижку изнутри.

– Не паникуй. Учти: Ванька Одессит никогда не останавливается на полдороге. Ты об этом должен знать, - высокомерно заявил Заблоцкий, продолжая шагать вперед.

Отделение банка закрылось на обед. Опустел зал.

Часть служащих ушла домой или в столовую. Танечка, никому, кроме милиции, не выдавшая своих подозрений, развернула бумажный пакетик с обедом: два постных пирожка и кусок сахару. Взяв кружку, она вышла из-за перегородки, где лежали подготовленные для отправки тюки денег, и пошла в подсобную комнату, надеясь достать чайку.